Сто тысяч любимых строк. Часть 4

Она надевает чулки, и наступает осень
Она надевает чулки, и наступает осень;
сплошной капроновый дождь вокруг.
И чем больше асфальт вне себя от оспин,
тем юбка длинней и острей каблук.
Теперь только двум колоннам белеть в исподнем
неловко. И голый портик зарос. С любой
точки зрения, меньше одним Господним
Летом, особенно — в нем с тобой.
Теперь если слышится шорох, то — звук ухода
войск безразлично откуда, знамён трепло.
И лучше окликнуть по имени время года
если нельзя удержать тепло.
Но, видно, суставы от клавиш, что ждут бемоля,
себя отличить не в силах, треща в хряще.
И в форточку с шумом врывается воздух с моря
— оттуда, где нет ничего вообще.

И. Бродский

 

Я так устал бродить среди высоких стен,
Где каждый шаг к тебе подобен пытке.
Я так хотел тебя навеки взять в свой плен,
Но сам пленен огнем твоей улыбки...
огнем твоей улыбки

В глухую полночь манит этот свет,
Кто был со мною, все меня покиньте!
Я заблудился, выхода мне нет.
В тебе брожу я словно в лабиринте!
Я заблудился, выхода мне нет,
В тебе брожу я словно в лабиринте.

Куда ведет меня очередной зиг-заг?
Твоей душе не ведомо мне ныне.
На пол-пути к тебе умолк последний шаг,
И я один, я в каменной пустыне! Я в каменной пустыне.

 

Я поняла -
Ты не хотел мне зла,
ты даже был предельно честен где-то,
ты просто оказался из числа
людей, не выходящих из бюджета.
Не обижайся,
Я ведь не в укор,
ты и такой мне бесконечно дорог.
Хорош ли, нет ли -
это сущий вздор.
Любить так уж любить -
без оговорок.
Я стала невеселая.
Прости.
Пускай тебя раскаяние не гложет.
Сама себя попробую спасти,
никто другой меня спасти не сможет.
Забудь меня.
Из памяти сотри.
Была - и нет, и крест поставь на этом.
А раны заживают изнутри.
А я еще поеду к морю летом.
Я буду слушать, как идет волна,
Как в грохот шум ее перерастает,
как, отступая, шелестит она,
как будто книгу верности листает.
Не помни лихом,
не сочти виной,
что я когда-то в жизнь твою вторгалась,
и не печалься -
все мое - со мной.
И не сочувствуй - я не торговалась.

Вероника Тушнова

 

Звонок. Кто там? Это вы, мой друг.
Не ждал. Приятно. Как раз к обеду.
Пальто? Осторожно, тут в стенке крюк.
Ай-ссссс… Напоролись. Бедный.

Хотите пластырь? Какая проза.
Вот вы с мороза, почему такой бледный?
Берите тапки, в полу занозы.
Ай-ссссс… Укололись. Бедный.

Уже готова сверкнуть слеза.
Не надо только смотреть в глаза мне…

Вот Вам тиски, вот набор плетей.
Сломать Вам пальчик? Какой конкретно?
Нет-нет, мне не трудно, все для гостей…
Ай-ссссс… Сломали все десять? Бедный.

А дайте-ка я Вас лицом о стол…
Потом попудрим — и незаметно…
Что Вы стоите, как будто столб?
Ах, да, я прибил Вас к паркету. Бедный.

Я полюбил Вас за Ваш азарт.
Теперь Вам нечем смотреть в глаза мне!

(с) Кортнев

 

вспомнился апрель 2006го года, я обрезала 20см косы

 

Детство, детство

Песня Черного Кота

Я не знаю неудач,
Потому что я ловкач.
Коль дорогу перейду,
Попадете вы в беду
Попадете вы в беду

Надо жить умеючи.
Надо жить играючи.
В общем надо, братцы, жить
Припеваючи.

Я глупышек-простаков
Обманул и был таков.
Ни печали, ни забот
Знать не знает черный кот,
Знать не знает черный кот.


Дуэт Кота и Пирата

Я и ты такие разные,
Ты и я такие разные.
Но горячей дружбой связаны
Мы с тобою.

Слово пиратское свято -
Будем дружить навсегда.
Я уважаю пирата,
А я уважаю кота.

Я и ты одна компания,
Ты и я одна компания.
В каждом море обаяния
У нас с тобой.

Честно признайся усатый
Хочешь лишиться хвоста?
(Не хочу!)Я уважаю пирата,
А я уважаю кота.
Я уважаю пирата,
А я уважаю котов.
Я уважаю пирата,
А я уважаю ....
О готов!

добавлено через 2 часа 27 минут
Не желаем жить по-другому

Пусть нету ни кола и ни двора,
Зато не платят королю налоги
Работники ножа и топора -
Романтики с большой дороги.

Не желаем жить по-другому,
Не желаем жить, эх, по-другому,
Ходим мы по краю, ходим мы по краю,
Ходим мы по краю родному.

Нам лижут пятки языки костра.
Чужие сапоги натерли ноги
Работникам ножа и топора -
Романтикам с большой дороги.

Прохожих ищем с ночи до утра.
За что же так не любят недотроги
Работников ножа и топора -
Романтиков с большой дороги?

добавлено через 2 часа 54 минуты
Трагическая и поучительная история о мальчике Бобби, который любил деньги

С рождения Бобби пай-мальчиком был, (Молодец...)
Имел Бобби хобби - он деньги любил, (Хороший мальчик...)
Любил и копил. (Что было дальше?)

Все дети как дети - живут без забот, (Счастливое детство...)
А Боб на диете - не ест и не пьет, (Бедненький мальчик...)
В копилку кладет

Здесь пенни, там шилинг, а где-нибудь фунт. (Большие деньги...)
Стал Бобби мошенник, мошенник и плут,- (Почему мошенник и плут?)
Скопил целый пуд.(А-а-а, молодец...)"

Но в том-то и дело, что он не один, (Почему?..)
Кто больше всех деньги на свете любил, (Человек наш...)
Он это забыл.

Деньги-деньги, дребеденьги,
Позабыв покой и лень,
Делай деньги, делай деньги,
А остальное все дребедень,
А остальное все дребедебень.

 

Самое страшное для меня в этом городе -
возвращаться домой, когда тебя там нет.
Я мечусь между чайником и уличным фонарем,
жадно впитываю, пожираю зрачками
темные силуэты, глядя в окно.
Опять не ты... не твоя походка, не твое пальто.
Уже поздно.
Если ты вернешься, то всяко уже не на автобусе.
И теперь я превратилась в слух.
Шуршат шины подъезжающих машин:
не до... пере... - опять не ты.
Снова курю. Совсем темно.
Фары, как ночные светлячки кормят меня надеждой.
Только бы ничего не случилось!
Как долго... как долго...

Но вот награда!
Я открываю дверь -
Ты...
Как долго...
\С.Сурганова\

Концерт сейчас в онлайн... хорошо...

 

Olg@,
http://rutube.ru/tv/sbtg.html
как я вас понимаю ...

Двадцать два часа разлуки

Двадцать два часа разлуки - для меня года.
И уносят электрички нас по разным городам.
Ухожу, чтоб вновь вернуться, боль потери превозмочь.
Ухожу, но с каждым шагом я к тебе спешу сквозь ночь.

Вечная дорога, робкая слеза
нас с тобой связали навсегда.
Милая, вы фея, барыня, судьба,
что-то нынче добрая, не как всегда.

Только б так идти нам рядом, хлеб печаль делить на пару,
всё, что было и что будет, подарю я тебе.
Но мне порой бывает странно, что жизнь проходит безоглядно,
что след оставить так непросто на земле.

Год за годом мчусь я в спешке за своей мечтой.
Все хочу успеть на поезд, что давным-давно ушел.
Что прошло, то не воротишь, что придет - не миновать,
Только жизни параллели мне подарят все опять -

Вечную дорогу, робкую слезу,
боль, печаль, разлуку и мечту,
дней моих весенних славный перезвон,
песню колыбельную прибрежных волн.

Только б так идти нам рядом, хлеб печаль делить на пару,
все, что было и что будет, подарю я тебе.
Но мне порой бывает странно, что жизнь проходит безоглядно,
Что след оставить так непросто на земле.

1985 () С. Сурганова,
Проверено временем, 2008 г.

Ура, ура, Света спела новую песню...

 

Всё для тебя в этот миг..(с)
Мне кажется, мы забыли,
Мне кажется, мы заелись,
Мы, кажется, заигрались
В пластмассовую войну.
Минуты скребут затылок
Мечтательно, еле-еле,
И то, что у нас украли,
Скорей всего не вернут.

Мы спим тополиным пухом,
Под праведное унынье,
Под кислые разговоры,
Под ласковые слова.
Мы спим в полумраке кухонь,
Усталые и поныне,
Минутная злая свора
Пришла наши сны клевать.

И мы убегаем, мимо,
Мы лезем в свои укрытья,
Мы вечно хотим закрыться,
Мы вечно хотим уйти.
Мы так далеко от мира,
Мы тычем пушистым рыльцем
В подставленное корытце,
И думаем, что летим.

Опять прошло воскресенье,
Опять прошел понедельник,
И жизнь уже не рисунок,
А просто плохой чертеж.
А ветер поет весенне,
Опять не хватает денег,
Опять не хватает суток,
И снова тоску плетешь.

Так просто опять поверить,
Что время насквозь промокло,
Так вымерли динозавры,
Недели и дни черны.
Но я раскрываю двери,
Но я разбиваю окна
И если мы выйдем завтра,
Тогда не обречены.

И всё же мы пошутили
И всё же мы не заелись,
Среди паутинных петель
Находим единый путь.
И Неле находит Тиля
И Тиль обнимает Неле,
Седой невесомый пепел
Стучит, не дает уснуть.

И сколько нас - много, трое,
Мы счастье из боли строим,
И горько во рту от крови,
И сердце покрыто льдом.
Но всё же мы ищем Трою,
И всё же находим Трою
И солнце встает над Троей,
Горячее, как ладонь.

И дело ведь не в Елене,
Мы кожу с души срезали,
Мы пили, от боли выли
И горем сожгли пути.
Мы падаем на колени
И молимся со слезами
И всё-таки мы живые,
И всё-таки мы летим.

Ну что там, глаза открыли,
Быстрее и поднажали,
А то не успеем к раю
Из нашей гнилой зимы.
И всё же мы режем крылья
Стремительными ножами
И всё же мы умираем,
Так значит - живые мы.

добавлено через 20 часов 44 минуты
просто очень люблю это стихотворение....

Вот собака-удача бежит за подброшенной палкой,
Я хотела к тебе, но внезапно закончился день.
Я хочу с тобой жить в невеселом заброшенном парке,
Где деревья степенно спускаются к самой воде.

Где свистят соловьи и гуляют печальные кони,
Малахитовым бархатом мох у подножия стен,
Там я стану спокойней, наверное даже покорней,
Буду тихо шептать "я люблю", расстилая постель.

Расстилая постель, расплетая усталые пряди
Рассыпая мерцающий шелк небогатой косы,
Постучишь, переступишь порог, поцелуешь не глядя.
И заплачет в своей колыбели проснувшийся сын...

Отменить. Не сюжет. Из меня никудышная парка,
Даже в собственной жизни сбиваюсь на спетый мотив.
Я хочу с тобой жить в невеселом заброшенном парке,
Где гуляют ветра и сплетаются наши пути.

Где простуженный голос сплетается с вымокшим летом.
Где смеяться, ругаться, курить, говорить невпопад
Прижиматься друг к другу под старым изодранным пледом.
Расплетая пушистые косы - живой водопад.

Тоже, в общем, неплохо, но скучно, придуманно, плоско,
Предпоследний трамвай вперевалку по рельсам бежит.
Ветер треплет короткие лохмы отросшей прически.
Черт бы с ним. Это всё ерунда. Я хочу с тобой жить.

 

Мы едем домой

Мы едем домой.
Мы чисты и светлы, как небо над головой.
Мы едем домой.

Наши губы молчат в ожиданьи тепла.
Твоя ладонь тиха и смугла,
Как сливочная карусель.
Мы едем домой вдвоем.
Мы не ждем гостей.

А люди напротив в немом витраже
Готовятся лечь и уснуть уже,
Но это им не впервой.
А мы совершим первый полет,
Когда мы приедем домой.

Ночные Снайперы, Канарский, 1999

добавлено через 4 часа 50 минут
Возвращаюсь раз под вечер,
Накурившись гашиша,
Жизнь становится прекрасна
И безумно хороша.

Иду . Курю . Иду . Курю .
Иду . Курю . Иду . Курю .

И в ушах звон шелестит листвой,
И стоит туман над рекой Невой.
Над рекой Невой стоит туман,
Над дурман-травой стоит туман.
Над рекой Невой стоит дурман,
Над дурман-травой...
Пам-парам-пам.

А я иду . А-а-а… Курю .
А-а-а… Иду . Курю .

Иду . Курю .
Иду . Курю .

Пройдусь по Абрикосовой, сверну на Виноградную
И на Тенистой улице я постою в тени...

Иду . Курю .
Иду . Курю .



добавлено через 5 часов 5 минут
Человек и кошка плачут у окошка.
Серый дождик каплет прямо на стекло.
К человеку с кошкой едет неотложка:
Человеку бедному мозг больной свело

Доктор едет-едет сквозь снежную равнину.
Порошок целебный людям он везет.
Человек и кошка порошок тот примут
И печаль отступит и тоска пройдет.

Человек и кошка дни с трудом считают
Вместо неба синего - серый потолок.
Человек и кошка по ночам летают
Только сон не вещий - крыльев не дает

Где ты, где ты, где ты - белая карета?
В стенах туалета человек кричит.
Но не слышат стены, трубы словно вены
И бачок сливной как сердце бешено стучит

добавлено через 11 часов 50 минут
Ночные Снайперы — Песня юнкера

Кто-то тихо постучал дверь открыл, вошел и сел.
Я его не приглашал, он так просто прилетел,
Скажи ему: "Спасибо..."

За окном его корабль наслаждался тишиной.
Он вернулся лишь за тем, чтобы взять меня с собой.
Скажи ему: "Не надо..."

Да, я знал, что он придет. Быть иначе не могло.
Но он опоздал на жизнь - нам опять не повезло.
Скажи ему: "Бывает..."

За окном его корабль был у осени в плену.
Он давно ее искал и любил ее одну,
Скажи ему: "Удачи..."

И прозрачное тепло вдруг упало на ладонь.
Он поднялся и ушел и не взял меня с собой,
Спроси его: "Куда?.."

И корабль его унес на плечах осенний плен,
Недосказанность любви оставляя мне взамен.
Скажи мне: "Навсегда..."

Я давно лежу на дне.
Мои мысли мутный дым.
Сколько лет прошло с тех пор,
Когда я был молодым.
Не нужно говорить.

добавлено через 11 часов 55 минут
С. Сурганова - Ну вот и все

Ну вот и всё, и я ушла, как первый снег,
Под звон оков, под громкий смех,
Под праздность суеты, где ты
Не поглядишь мне вслед...

Ну вот и всё, заносит замки на песке
Уставший ветер, он в тоске,
Стучится в чёрное стекло окна, где я одна...

Ну вот и всё, мне жаль себя, как жаль и тех,
Кто босиком на сквозняке,
Сжимаясь, молятся теплу,
Закалка эта ни к чему, ни впрок,
Уж вышел срок...

Ну вот и всё, мне холодно у этих стен,
Прижавшись к ним я простужусь,
Под землю в ад, под солнце в степь
Куда-нибудь пойду и заблужусь.

 

Он так ее мучит, как будто растит жену.
Он ладит ее под себя: под свои пороки,
Привычки, страхи, веснушчатость, рыжину.
Муштрует, мытарит, холит, дает уроки.

И вот она приручается - тем верней,
Что мы не можем спокойно смотреть и ропщем;
Она же видит во всем заботу о ней.
Точнее, об их грядущем - понятно, общем.

Он так ее мучит, жучит, костит, честит,
Он так ее мучит - прицельно, умно, пристрастно, -
Он так ее мучит, как будто жену растит.
Но он не из тех, кто женится: это ясно.

Выходит, все это даром: «Анкор, анкор,
Ко мне, ко мне!» - переливчатый вопль терзаний,
Скандалы, слезы, истерики, весь декор,
Приходы, уходы и прочий мильон терзаний.

Так учат кутить обреченных на нищету.
Так учат наследного принца сидеть на троне -
И знают, что завтра трон разнесут в щепу,
Сперва разобравшись с особами царской крови.

Добро бы на нем не клином сошелся свет
И все пригодилось с другим, на него похожим, -
Но в том-то вся и беда, что похожих нет,
И он ее мучит, а мы ничего не можем.

Но что, если вся дрессура идет к тому,
Чтоб после позора, рева, срыва, разрыва
Она взбунтовалась - и стала равна ему,
А значит, непобедима, неуязвима?

И все для того, чтоб, отринув соблазн родства,
Давясь слезами, пройдя километры лезвий,
Она до него доросла - и переросла,
И перешагнула, и дальше пошла железной?

А он остается - сброшенная броня,
Пустой сосуд, перевернутая страница.
Не так ли Бог испытывает меня,
Чтоб сделать себе подобным - и устраниться,

Да все не выходит?

Дмитрий Быков

 

Отречение

Деревья меняют листья,
Змеи меняют кожу,
Приходит циклон и ветер
Меняет своё направление.
Как плавно перетекают
Друг в друга зыбкие формы,
Похоже, ты и не заметил,
Как совершил отречение...

Стоит лишь отвернуться,
А небо уже другое
И всё, что казалось бесспорным,
Поставлено под сомнение.
А нимбы бледнеют и гаснут,
И трепет по капле уходит,
Осталось совсем немного
И ты совершишь отречение...

Как медленно и незаметно
Смещаются стороны света,
Моря, острова, континенты
Меняют свои очертания.
И каждый импульс подвержен
Невидимым превращениям,
И каждому атому счастья
Отмерен свой срок заранее...

А есть ли на свете
Цветы, что не вянут,
Глаза, что на солнце
Глядят и не слепнут?
И есть ли на свете
Те дивные страны,
Где нимбы не гаснут,
Где краски не блекнут?

 

Люблю тот век нагой, когда, теплом богатый,
Луч Феба золотил холодный мрамор статуй,
Мужчины, женщины, проворны и легки,
Ни лжи не ведали в те годы, ни тоски.
Лаская наготу, горячий луч небесный
Облагораживал их механизм телесный,
И в тягость не были земле ее сыны,
Средь изобилия Кибелой взращены -
Волчицей ласковой, равно, без разделенья,
Из бронзовых сосцов поившей все творенья.
Мужчина, крепок, смел и опытен во всем,
Гордился женщиной и был ее царем,
Любя в ней свежий плод без пятен и без гнили,
Который жаждет сам, чтоб мы его вкусили.

А в наши дни, поэт, когда захочешь ты
Узреть природное величье наготы
Там, где является она без облаченья,
Ты в ужасе глядишь, исполнясь отвращенья,
На чудищ без одежд. О мерзости предел!
О неприкрытое уродство голых тел!
Те скрючены, а те раздуты или плоски.
Горою животы, а груди словно доски.
Как будто их детьми, расчетлив и жесток,
Железом пеленал корыстный Пользы бог.
А бледность этих жен, что вскормлены развратом
И высосаны им в стяжательстве проклятом
А девы, что, впитав наследственный порок
Торопят зрелости и размноженья срок!

Но, впрочем, в племени, уродливом телесно,
Есть красота у нас, что древним неизвестна,
Есть лица, что хранят сердечных язв печать, -
Я красотой тоски готов ее назвать.
Но это - наших муз ущербных откровенье.
Оно в болезненном и дряхлом поколенье
Не погасит восторг пред юностью святой,
Перед ее теплом, весельем, прямотой,
Глазами, ясными, как влага ключевая, -
Пред ней, кто, все свои богатства раздавая,
Как небо, всем дарит, как птицы, как цветы,
Свой аромат и песнь и прелесть чистоты.

Ш.Бодлер

 

Актирса

Я буду ждать тебя
В самолётах, поездах,
В приютах горных рек,
В приютах гордых птиц.
На разных языках
Чужие профиль, фас.
Везде тебя найду,
А время года, знаешь ли, не важно.

Я буду звать тебя
Без шума, без имён,
Без прошлого «люблю»,
Мне так уютно в нём,
В плену лесных озёр
На разных языках
Везде тебя найду,
А первой быть мне, знаешь ли, неважно.

Бегущая по волнам ты закрываешь глаза.
Я поцелую тебя как тогда в кино
И захлебнусь от скромной радости –
Ты со мной, Моя актриса!!

Я буду петь тебе
Необходимо вслух
В мансардах голубей
Нечаянно всю ночь,
В финальных виражах,
В Женеве и в Москве,
Я буду петь тебе!
Я буду жить как ты:
Так честно и ещё
Не звать чужих в постель
(Пусть холодно и лёд).
Я думаю, что тот
Из нас, кто не умрёт,
Подышит за двоих,
А первой быть мне, знаешь ли, неважно.

Бегущая по волнам ты закрываешь глаза.
Я поцелую тебя как тогда в кино
И захлебнусь от скромной радости –
Ты со мной, Моя актриса, актриса

Я буду ждать тебя!

 

и правда, очень уютное что-ли....

а теперь рэп...
Моё море, прошу тебя, не выплюни меня на берег
Во время очередной бури твоих истерик
Я так давно тебя искал по грязным пресным руслам
Зубами сети рвал, напрягая каждый мускул
И я готов сожрать пуды твоей горчащей соли
За то лишь, что ты здесь остаться мне позволишь
За то, что дашь и дальше мне дышать своею влагой
Кроме этого блага мне больше ничего не надо
Это правда я за воду жадно набранную в жабры
Подарю тебе всего себя, только не нужно, ладно
Выбрасывать меня волной на берег и изгибы
И оставлять там подыхать как ту другую рыбу…

Чистый воздух, как едкий дым
Совершенно непригоден для дыханья
Рыбы не живут без воды
И не ищут почвы под плавниками
Рыбы не умеют ходить
И летать не умеют тоже
Рыбу очень просто убить,
Лишив того, без чего она не может…

Я смотрел на твои фото сквозь призмы аквариумных стекол
Мои глаза мне врали – не ловили фокус
Я бился головой об толстый лед этих прозрачных стен
Лучше смерть среди осколков на полу, чем плен
Я знал, что должен быть с тобой еще когда был икринкой
Поэтому я не лежу с открытым ртом на рынке
Поэтому я не в цистерне и не в банке консервной
Я здесь и я прошу тебя: не надо нервов
Я так давно тебя искал по грязным пресным руслам,
Зубами сети рвал, напрягая каждый мускул
Пожалуйста, теперь не выплюни меня на берег
Во время очередной бури твоих истерик…

Чистый воздух, как едкий дым...
/Noize Mc - Мое Море

 

Я назвал своего сынишку
Косолапым именем Мишка.
А растет он юркий и звонкий,
Быстроногий и бледнокожий,
С теской, плюшевым медвежонком,
Ни одним волоском не схожий.

Пишу по памяти стишок из детства, из маленькой синей книжки, автора не знаю и никак не могу найти. Может кто в курсе?

 

Надо верными оставаться,
до могилы любовь неся,
надо вовремя расставаться,
если верными быть нельзя.

Пусть вовек такого не будет,
но кто знает, что суждено?
Так не будет, но все мы люди...
Все равно - запомни одно:

я не буду тобою брошена,
лгать не станешь мне, как врагу
мы расстанемся как положено,-
я сама тебе помогу.
\Вероника Тушнова\

добавлено через 7 минут
Ни в каких не в стихах, а взаправду,
ноет сердце- лечи не лечи,
даже ветру и солнцу не радо...
А вчера воротились грачи.
Не до солнца мне,
не до веселья.
В книгах,
в рощах,
в поверьях,
в душе
я ищу приворотного зелья,
хоть в него и не верю уже.
Я сдаваться судьбе не хотела,
покоряться судьбе не могла,
говорила:
"Любовь улетела",
а теперь говорю:
"Умерла".
Умерла, не глядит и не слышит,
и не слышит, как плачу над ней,
как кричу ее имя,
не слышит,
бездыханных камней ледяней.
А грачи все равно прилетели
и возводят свои города...
Я ищу приворотного зелья,
а нужна-то
живая вода.
\она же\

добавлено через 16 минут
Под лаской плюшевого пледа
Вчерашний вызываю сон.
Что это было? — Чья победа? —
Кто побежден?

Всё передумываю снова,
Всем перемучиваюсь вновь.
В том, для чего не знаю слова,
Была ль любовь?

Кто был охотник? — Кто — добыча?
Всё дьявольски-наоборот!
Что понял, длительно мурлыча,
Сибирский кот?

В том поединке своеволий
Кто, в чьей руке был только мяч?
Чье сердце — Ваше ли, мое ли
Летело вскачь?

И все-таки — что ж это было?
Чего так хочется и жаль?
Так и не знаю: победила ль?
Побеждена ль?
\Цветаева\

добавлено через 1 час 45 минут
Из воды выходила женщина,
удивленно глазами кося.
Выходила свободно, торжественно,
молодая и сильная вся.

Я глядел на летящие линии...
Рядом громко играли в «козла»,
но тяжелая белая лилия
из волос ее черных росла.

Шум и смех пораженной компанийки:
«Ишь ты, лилия — чудеса!» —
а на синем ее купальнике
бились алые паруса.

Шла она, белозубая, смуглая,
желтым берегом наискосок,
только слышались капли смутные
с загорелого тела — в песок.

Будет в жизни хорошее, скверное,
будут годы дробиться, мельчась,
но и нынче я знаю наверное,
что увижу я в смертный мой час.

Будет много святого и вещего,
много радости и беды,
но увижу я эту женщину,
выходящую из воды...
\Евтушенко\

 

Солнце


Солнце разлито поровну.
Вернее, по справедливости,
Вернее, по стольку разлито,
Кто сколько способен взять:
В травинку и прутик – поменьше,
В большое дерево – больше,
В огромное дерево – много.
Спит, затаившись до времени: смотришь, а не видать.
Голыми руками можно его потрогать,
Не боясь слепоты и ожога.
Солнце умеет работать. Солнце умеет спать.

Но в темные зимние ночи,
Когда не только что солнца –
Звезды не найдешь во Вселенной,
И кажется, нет управы
На лютый холод и мрак,
Веселое летнее солнце выскакивает из полена
И поднимает немедленно
Трепещущий огненный флаг!

Солнце разлито поровну,
Вернее, по справедливости,
Вернее, по стольку разлито,
Кто сколько способен взять.
В одного человека – поменьше,
В другого – гораздо больше,
А в некоторых – очень много.
Спит, затаившись до времени. Можно руку смело пожать
Этим людям,
Не надевая брезентовые рукавицы,
Не ощутив на ладони ожога
(Женщины их даже целуют,
В общем-то не обжигая губ).
А они прощаются с женщинами и уходят своей дорогой.

Но в минуты,
Когда не только что солнца –
Звезды не найдешь вокруг,
Когда людям в потемках становится страшно и зябко,
Вдруг появляется свет.
Вдруг появляется пламя, разгорается постепенно, но ярко.
Люди глядят, приближаются,
Сходятся, улыбаются,
Руке подавая руку,
Приветом встречая привет.

Солнце спрятано в каждом!
Надо лишь вовремя вспыхнуть,
Не боясь, что окажется мало
Вселенского в сердце огня.
Я видел, как от травинки
Загоралась соседняя ветка,
А от этой ветки – другая,
А потом принималось дерево,
А потом занималось зарево,
И было светлее дня!
В тебе есть капелька солнца (допустим, что ты травинка).
Отдай ее, вспыхни весело,
Дерево пламенем тронь.
Быть может, оно загорится (хоть ты не увидишь этого,
Поскольку отдашь свою капельку,
Золотую свою огневинку).
Все умирает в мире. Все на земле сгорает.
Все превращается в пепел. Бессмертен только огонь!

/Владимир Солоухин/

 

Я к тебе лечу, радугой взметнулись брови,
ты построишь чум из сухих смолистых бревен,
ты поставишь чай, разотрешь в ладонях мяту,
я лечу, встречай, если всё еще меня ты
не забыл. Лови, на ветру замерзли щеки,
от моей любви до твоей лететь еще как
ни крути полдня, ты же знаешь эти трюки,
так дождись меня, распахни босые руки.
Упадет башмак прямо с неба, будто мячик,
А за этим - шмяк - упадет второй, и значит,
Через пять минут, впопыхах и кувыркаясь,
я со звезд нырну, пробивая облака и
исцарапав нос, упаду, но не промажу,
ты давно принес для меня букет ромашек,
так кидай - ловлю, остальное суета, ведь
я тебя люблю, остается лишь поставить
чай.

 

Между прошлым и новым заблудиться так просто,
Между прошлым и новым - непростые вопросы,
Непростые ответы. Я скитался небрежно,
Я искал тебя, где ты? Был мой мир безутешен.

Я ломал его стены, истребляя надежды,
Ополаскивал кровью золотые одежды.
Одиноко и слепо умирал без любимой,
Мне казалось, что небо обо мне позабыло.

Позови меня небо, удиви меня правдой.
Я, конечно, не первый, кто летал и кто падал.
Ты как будто нарочно, ты со мною играешь,
Потому что все помнишь, потому что все знаешь.

Позови меня небо...
Позови меня небо...

Я нашел все вопросы, я нашел все ответы,
Все любимая просто - это ты мое лето,
Это ты моя осень, это ты мои звезды,
Это ты рассказала, что бывает непоздно.

Позови меня небо, удиви меня правдой.
Я, конечно, не первый, кто летал и кто падал.
Ты как будто нарочно, ты со мною играешь,
Потому что все помнишь, потому что все знаешь.

 

...
Положимте, что так.
Блажен, кто верует, тепло ему на свете!
...

(с) Грибоедов

 

Ты меня на рассвете разбудишь,
Проводить необутая выйдешь.
Ты меня никогда не забудешь,
Ты меня никогда не увидишь.

Заслонивши тебя от простуды,
Я подумаю: боже всевышний,
Я тебя никогда не забуду,
Я тебя никогда не увижу.

Не мигают, слезятся от ветра
Безнадежные карие вишни,
Возвращаться - плохая примета,
Я тебя никогда не увижу.

И качнутся бессмысленной высью
Пара фраз, залетевших отсюда:
Я тебя никогда не забуду,
Я тебя никогда не увижу.
Я тебя никогда не забуду,
Я тебя никогда не увижу.

Андрей Вознесенский

 

Я устал, я промок,
Мне бы голову хоть вытереть,
И словесный комок
Замер где-то в груди
слишком много домов
В тесном моем Питере,
Слишком много домов - некуда заходить.

И кончается день,
Солнце за горизонт выльется,
Даже парк поредел -
Остаются одни пни.
Слишком много людей,
чтобы от них вырваться,
Слишком мало людей,
Чтобы придти к ним.

Так вот милю за милей,
Слезы в карман пряча,
Окончания жду, как
Море ждет моряка,
Я куплю в "Детском мире"
Красный маленький мячик,
Он ложится в ладошку
Будто чья-то рука.

А окошко горит,
Я стучу кулаком - с возрастом
Руки стали сильней -
Вой перешел в хрип.
Слишком маленький крик
В слишком большом воздухе,
В слишком маленьком мне
Слишком большой крик.

Лунный свет вдалеке,
Лунок след на песке - ямками.
И кричи - не кричи,
Не согреешь ничьих рук.
Сквозняки из щелей,
Если ухом к земле - явно, как
Будто сердце стучит -
Слышишь, стук-стук-стук...

 

Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.

Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе.

Не жалейте своей доброты и участья.
Если даже за все вам — усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился, кто-то в начальство...
Не жалейте, что вам не досталось их бед.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Поздно начали вы или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте.
Но ведь песни берет он из вашей души.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Ни потерянных дней, ни сгоревшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте,
Но еще гениальнее слушали вы.

Андрей Дементьев

 

Кажется, мне и вправду стоит исчезнуть, уйти, упасть,
Слиться с прозрачной музыкой, живущей в открытых дрожащих пальцах,
Вынырнуть, задержать дыханье и снова в морскую пасть,
Приобрести влияние, щупальцы, жабры и прочный панцирь.
Скоро я позабуду, как теплый воздух течет в гортань,
Если бы мы даже выжили - на открытие б опоздали,
Падает из ладони кубок, не донесен до рта,
Желтая субмарина выходит на берег, песок раздавлен.
Медленно обвожу пределы, в карандаше печаль,
Каждый клочочек сердца сожми в ладони и грубо скомкай,
Там, вдалеке хрустит дорога из желтого кирпича,
Желтое солнце давит сухие губы солено-колко.

Боже, не дай мне дорогу к небу, но дай мне выдох в висок,
Дай мне выход в открытый космос, дай мне, Господи, жару,
Я хочу целовать тебя, скрипит на зубах песок,
Я хочу целовать тебя, но всё время мешают жабры.
Я закрываю глаза, я сдираю с губ неживую слизь,
Каждую каплю моря пугаю розовой наготою,
Я не прошу спасти меня, только, прошу тебя, только снись,
Я прошу, уходи, но будь, пожалуйста, наготове...

Это даже не голос, это шипенье старой иглы,
И отпеванье наше давно должно было состояться,
Скажут, их было четверо - иксы, игреки и углы,
Будут над нами смеяться - пусть их, люди должны смеяться.
Впрочем, не обращай внимания, это просто метель, зима,
Море сковало льдом и мы убиваем, потом жалеем,
Но посмотри и выучи - там, во первых строках письма...
Поздно. Обрыв дыханья, и воздух пахнет вишневым клеем...

 

Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Удивительно вкусно, искристо и остро!
Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!
Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!

Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!
Ветропросвист экспрессов! Крылолет буеров!
Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!
Ананасы в шампанском - это пульс вечеров!

В группе девушек нервных, в остром обществе дамском
Я трагедию жизни претворю в грезофарс...
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Из Москвы - в Нагасаки! Из Нью-Йорка - на Марс!




Это было у моря, где ажурная пена,
Где встречается редко городской экипаж...
Королева играла - в башне замка - Шопена,
И, внимая Шопену, полюбил ее паж.

Было все очень просто, было все очень мило:
Королева просила перерезать гранат,
И дала половину, и пажа истомила,
И пажа полюбила, вся в мотивах сонат.

А потом отдавалась, отдавалась грозово,
До восхода рабыней проспала госпожа...
Это было у моря, где волна бирюзова,
Где ажурная пена и соната пажа.





Целуйте искренней уста -
Для вас раскрытые бутоны,
Чтоб их не иссушили стоны,
Чтоб не поблекла красота!
С мечтой о благости Мадонны
Целуйте искренней уста!

Прощайте пламенней врагов,
Вам причинивших горечь муки,
Сковавших холодом разлуки,
Топящих в зле без берегов.
Дружней протягивайте руки,
Прощайте пламенней врагов,

Страдайте стойче и святей,
Познав величие страданья.
Да не смутят твои рыданья
Покоя светлого детей!
Своим потомкам в назиданье
Страдайте стойче и святей!

Любите глубже и верней -
Как любят вас, не рассуждая,
Своим порывом побуждая
Гнать сонмы мертвенных теней...
Бессмертен, кто любил, страдая,-
Любите глубже и верней!

И.Северянин

 

Тот, кого я всегда жду

Тот, кого я всегда жду.
Ты придешь, прогонишь беды, шутя,
Древние Боги удачу сулят,
Прочь в дорогу зовут…

Тот, кого я всегда жду.
Крестовина меча за правым плечом,
В сильных ладонях ласка теплом,
В них свое сердце кладу.

Тот, кого я всегда жду.
В шрамах душа, застывшая боль,
Память – на рану жгучая соль,
Песня – костром на ветру.

Тот, кого я всегда жду.
Чашею меда покажется яд,
Пристальный, волчий, печальный взгляд,
Смерть напророчил ведун.

Тот, кого я всегда жду.
Ночью осенней не греет луна,
С севера холод приносит волна.
Пусть Боги тебя берегут.

Тот, кого я всегда жду.
Лик Перуна на холодных камнях,
Пение стали в закатных лучах,
Свет, разрывающий тьму…

Тот, кого я всегда жду.
Тайны запретов, пламенный страх,
Воинов павших развеется прах.
…Может, я песню слагаю не ту?

Может, ты так далеко,
Что не дойти, не доплыть, не узнать,
И косу мою тебе не расплетать,
Рядом, держась за ладонь, не стоять
Может, ты канул уже в глубь веков,
Тот, кого я всегда жду?

 

Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю эту полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.

Они до сей поры с времен тех дальних
Летят и подают нам голоса.
Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем, глядя в небеса?

Сегодня, предвечернею порою,
Я вижу, как в тумане журавли
Летят своим определенным строем,
Как по полям людьми они брели.

Они летят, свершают путь свой длинный
И выкликают чьи-то имена.
Не потому ли с кличем журавлиным
От века речь аварская сходна?

Летит, летит по небу клин усталый -
Летит в тумане на исходе дня,
И в том строю есть промежуток малый -
Быть может, это место для меня!

Настанет день, и с журавлиной стаей
Я поплыву в такой же сизой мгле,
Из-под небес по-птичьи окликая
Всех вас, кого оставил на земле.

Расул Гамзатов

 

Ну, что я могу ответить? Глаза сухи,
Улыбка ласкова, голос - хоть на парад.
Мои мужчины не любят мои стихи,
"Писала бы что серьезнее"- говорят.

А я-то за, я им согреваю суп,
А я-то за, мне завтра сдавать доклад,
А эти строчки держатся на весу -
И всё дела не могут пойти на лад.

Всё так же на теплоту небеса скупы,
Врагу пока не сдался еще "Варяг"
Мои мужчины не любят мои супы,
"Варила бы что серьезнее" - говорят.

А я могу - хоть птицу поймать, я - бог!
А я могу из пепла создать сонет,
Но я не умею жарить бараний бок,
Особенно если денег на мясо нет.

И я бы всё могла превратить в игру,
Я двадцать лет играю в нее подряд...
Мои мужчины не любят моих подруг,
"Нашла бы кого серьезнее" - говорят.

Но я могу - про пиво и за "Зенит"!
Не то чтоб очень, но от тоски не усну.
Но где-то внутри меня тишина звенит
И мягкий вечер спускается в тишину.

И воздух - с нежной мятой, с закатом дня,
С тончайшим привкусом яблочного вина
Мои мужчины пока что любят меня,
Сидящую в уголочке возле окна.

"Искали бы что серьезнее" - говорю,
Они смеются, уходят в дневную пыль
А я тогда пока что им суп сварю,
Пока я не разучилась варить супы.

 

я знаю как понизить разом
расходы на здравохронение
всех отравить сибирским газом
все сто процентов населения

добавлено через 16 секунд
телевизор изумруд
потому что все умрут