Новая «Иоланта» в развалинах «Оперной антрепризы»

Новая «Иоланта» в развалинах «Оперной антрепризы»
Эксклюзивная беседа после премьеры с постановщиком спектакля
- руководителем «Царицынской оперы» М.А. Панджавидзе.

Вопрос. Михаил Александрович! Жители Краснооктябрьского района Волгограда, оказавшиеся вечером 13 или 14 октября 2006 года в помещении бывшего ДК имени В.И.Ленина, могли стать свидетелями рождения Вашего очередного режиссёрского шедевра – новой постановки оперы «Иоланта»! С какими проблемами Вы столкнулись в процессе работы? Не было ли у Вас в очередной раз каких-то разногласий с дирижёром-постановщиком спектакля?

М.Панджавидзе. К счастью, от дирижёров в нашем театре мы, наконец, избавились, а от дирижёров - постановщиков – тем более! Теперь в театре Я и Художественный руководитель, и Главный режиссёр, и Главный художник, и Главный постановщик, и Главный музыкальный руководитель!

Вопрос. Да, все это поняли, когда у Центрального рынка увидели огромный рекламный стенд только с Вашей фамилией, написанной огромными буквами! А кем же являются те лица, фамилии которых мелко указаны в программах? И когда мы увидим за пультом лично пианиста Михаила Аркадьева в повторном его пришествии на работу в Ваше учреждение?

М.Панджавидзе. Дело в том, что все остальные, кто пока ещё указан в программах – это, всего лишь, мои ассистенты! Что же касается Михаила Александровича Аркадьева, то он всегда очень серьёзно занят, поэтому мы стараемся его не беспокоить по таким пустякам, как дирижирование спектаклями в Волгограде.

Вопрос. То есть, наконец-то, для Вас наступило то долгожданное время, когда в «Царицынской опере» никто не мешает Вам создавать настоящие режиссёрские шедевры на уровне мировых стандартов! Тогда расскажите, чем же данная Ваша постановка «Иоланты» отличается от многих предыдущих её постановок других режиссёров? Какие собственные режиссёрские находки Вы здесь использовали?

М.Панджавидзе. Как видно, пока еще никто из присутствовавших на премьере не заметил, что в моей волгоградской версии «Иоланты» главная героиня в финале оперы не прозревает!

Вопрос. Узнать об этом после посещения премьеры весьма неожиданно! А что же происходит с Иолантой на самом деле?

М.Панджавидзе. Чтобы спасти своего возлюбленного Иоланта после лечения всего лишь делает вид, что прозрела, но на самом деле остаётся слепой! Недавно Я посетил центр микрохирургии глаза им. Фёдорова! Выступая там, Я произнёс, что не возражаю, чтобы данное учреждение стало моим личным постоянным спонсором, так как своей постановкой «Иоланты» Я делаю серьёзную рекламу их бизнесу! Но вместо денег мне дали «бесплатную консультацию» по медицинской проблеме! Используя непристойные выражения, меня начали убеждать в том, что если уж в наше время многие люди ничего не видят и не понимают, то во времена «Иоланты» сделать слепого зрячим было абсолютно невозможно! Мне это не понравилось, но неожиданно возникла идея! Я стал искать в тексте либретто антирекламу их деятельности и нашёл бесспорное доказательство того, что лечение Иоланте не помогло, и она осталась слепой!

Реплика. Но в тексте либретто оперы об этом прямо ничего не сказано!

М.Панджавидзе. Прежде чем что-то ставить, режиссёр должен тщательно изучать текст либретто и авторские ремарки! Обратите внимание! Когда после лечения Иоланте снимают повязку с глаз, она никого не узнаёт до тех пор, пока не ощупает руками каждого или не услышит его голос!

Вопрос. У Вас потрясающая режиссёрская догадливость! Скажите, а Ваши традиции делать огромные купюры авторского текста, например: из четырёх действий делать два, а также, изменять содержание либретто - нашли место в данной оперной постановке?

М.Панджавидзе. «Иоланта» - одноактная опера Чайковского, в которой, к сожалению, автор сумел сам сократить всё лишнее без моей помощи! Поэтому, чтобы здесь сказать своё громкое режиссёрское слово Я вынужден идти по пути увеличения количества действий в «Иоланте» за счёт включения материала моих купюр из других опер и моих лучших режиссёрских находок! Сейчас в моей «Иоланте» два акта, но до конца она ещё не готова! Традиционно, как и все предыдущие мои постановки, она будет долго дорабатываться! К тому же, в опере «Иоланта» нет достойной вокальной партии для «звезды» мировой оперы из Института им. Серебрякова - Натальи Семёновой. Поэтому возникла идея, что после заключительного хора оперы неожиданно на сцене появится мой новый персонаж без вокальной партии в лице солистки Семёновой!

Вопрос. Ну, а что дальше?

М.Панджавидзе. Иоланта догадывается, что у неё появилась соперница, и с горя неожиданно бросается в установленный на сцене специально для этой цели бассейн с водой, который все уже видели на премьере, но он пока ещё не использовался по прямому назначению! Иоланту спасти, конечно же, не удаётся! А тут вдруг появляются бояре из оперы «Русалка» которые в моей прошлогодней постановке были крестьянами, так как не успевали переодеться! Начинается свадьба! Затем, как положено – первая брачная ночь, после которой во время продолжения свадебного пира происходит их первый поцелуй! И в этот момент из бассейна выпрыгивает утонувшая Иоланта, пронзительно кричит: «А-а-а-а!!!» и яростно бросается на соперницу!

Вопрос. Я думаю, дальше рассказывать не надо, чтобы ещё больше заинтриговать Волгоградских любителей Вашей режиссуры! Многим из них хотелось бы узнать, как обстоят дела с использованием технологии проекции декораций, которую Вы усиленно рекламировали в прошлогодней постановке «Русалки»? Известно, что именно по этой причине Вы стали «Главным», а на проекционную технику потрачены немалые средства из бюджета!

М.Панджавидзе. Было много мнений, что в видеопроекции мельница слишком большая, трава не слишком зелёная, а вода не слишком мокрая и т.д. Как говорят: «На всякий чих не на здравствуешься!». Поэтому за ушедший год Я оказался далеко от проекционных технологий, которые уже безвозвратно устарели! Теперь каждый зритель может сам придумать любые декорации и собственной мысленной проекцией оформить нашу сцену в любом спектакле без лишних затрат театра!

Реплика. А после спектакля придти в кассу театра и получить свой гонорар как художник–постановщик! Это было бы отличной приманкой для зрителя! Вопрос. Расскажите, что ещё нового смогут увидеть у Вас волгоградцы?

М.Панджавидзе. История оперы в Волгограде началась с моего появления в городе, когда был поставлен первый оперный спектакль «Снегурочка»! Затем были «Русалка», «Директор театра» и «Иоланта», премьера которой с огромнейшим успехом состоялась! Я думаю, что нужно продолжать ставить классику. Настало время, когда в Волгограде можно будет увидеть спектакли «Евгений Онегин», «Риголетто», «Травиата», «Кармен»! Только в моих режиссёрских постановках произойдёт подлинное рождение каждой из этих опер!

Вопрос. Появилась информация, что здание бывшего ДК им. Ленина, в котором базируется «Царицынская опера» с января 2007 года ставится на ремонт. Какое новое современное театральное оборудование планируется установить, и что будет сделано для улучшения условий работы артистов?

М.Панджавидзе. Планируется серьёзная реконструкция театра, требующая огромных средств, которые выделяет администрация области! Первый этап – это замена всех кресел в зрительном зале, которую будет осуществлять мой личный спонсор - фирма «Комфорт», известная автомобилистам Волгограда. В результате, каждый зритель будет чувствовать себя так же, как за рулём автомобиля! Второй этап будет проведён по инициативе директора В.Л.Федераса. Фойе будет превращено в зоопарк. В центре фойе будет смонтирован огромный аквариум – дельфинарий в котором во время антрактов будут проводиться цирковые представления! Так проблема привлечения посетителей в «Царицынскую оперу» будет решена надолго!

Вопрос. Почему «Царицынская опера» перестала работать на сцене ЦКЗ? И почему, практически, всех волгоградских солистов в «Царицынской опере» заменили москвичи - солисты Большого театра?

М.Панджавидзе. Наконец, Вы задали самый важный вопрос! Дело в том, что Волгограде лично для меня нет никаких перспектив. Нет настящего здания для театра, нет музыкантов для отдельного театрального оркестра, нет необходимых солистов! Я ушёл из ЦКЗ не случайно! Но это ещё не конец! В перспективе «Царицынская опера» уйдёт и из ДК им. Ленина.

Вопрос. И куда же?

М.Панджавидзе. В России все дороги ведут в Москву!

Вопрос. Если в Волгограде у «Царицынской оперы» нет достойного собственного помещения, то где же его найти в Москве?

М.Панджавидзе. Такое помещение существует давно и сейчас оно реконструируется для этой цели!

Вопрос. Может быть Вы назовёте адрес будущего здания театра «Царицынская опера» в Москве?

М.Панджавидзе. Это Театральная площадь! Центральное здание с колоннами!

Вопрос. ???

М.Панджавидзе. Да! Это главное здание Большого театра России, в котором после реконструкции Я буду Художественным руководителем, Главным режиссёром, Главным художником и Главным музыкальным руководителем!

Вопрос. А причём же тут «Царицынская опера»?

М.Панджавидзе. По понедельникам в Большом театре выходной день, и собственные спектакли не проводятся. Каждый понедельник в помещении театра будут идти спектакли «Царицынской оперы».

Вопрос. Вы предполагаете переселить волгоградских солистов, хор и оркестр «Царицынской оперы» в Москву, или планируете еженедельно возить их туда и обратно?

М.Панджавидзе. Я никого не собираюсь ни переселять, ни возить! Да, и кого? Всё гораздо проще! Солисты, хор и оркестр Большого театра России будут оформлены на работе по совместительству в Волгограде и по понедельникам будут давать спектакли как солисты, хор и оркестр Волгоградского театра «Царицынская опера»! Для меня это самый подходящий вариант, и самая лучшая реклама для культуры Волгограда в Москве!

Реплика. Я думаю, все волгоградцы и руководители области будут ждать этого с нетерпением, и особенно, эта информация порадует всех артистов – вокалистов и музыкантов Волгограда!

 

"ЦЦЦ"
псевдооперная драма в трех частях

Действующие лица:
М. П-зе – очень образованный режиссер самого большого театра, занимающийся спасением оперного искусства в резкоконтинентальной провинции

Л. П-раст – мудрый директор оперного театра в резкоконтинентальной провинции, неравнодушный к хоровому пению

Т.Синичкина – миленкая-душевненькая завлитша, не без музыкальных способностей

А. Скелетов – Лучший тенор резконтинентальной провинции, большой друг всех своих режиссеров и любящий муж своей жены

Н. Рарышева – любимая жена лучшего тенора Скелетова и по совместительству солистка оперного театра в резкоконтинентальной провинции

Леночка – начинающая журналистка, но очень хорошенькая и симпатичная

Странный журналист.

Журналисты, солисты и работники оперного театра и проч. в эпизодах

Действие 1

Пресс-конференция в стенах культурного дома, переименованного в «Цацынскую оперу».
М.П-зе в окружении журналистов и прочей челяди. Журналистов много – целых три человека, самая активная из них Леночка. Позже к ним присоединяется Странный журналист, но ненадолго.

Т.Синичкина (с жаром): Господа журналисты… и журналистки. Сегодня вы все удостоены невероятной чести. С вами согласился побеседовать САМ!!! Он настолько велик, что у меня иссякает красноречие! Я скажу стихами (прокашливается): Он поднимает всё и вся, Он вдохновил даже меня! Он музыки прекрасный бог, Он оперу зовет на бой! И с ним гремит весь театр, да! Он – Михаил! Он здесь не зря!
М. П-зе (оглядывает собравшихся и останавливает свой взгляд на Леночке): Зовите меня просто – Гений. Знаете ли, я не люблю всяких там понтов, титулов. Кстати, если бы я начал перечислять все свои заслуги перед оперой России, да что там России, перед мировой оперой, у Вас бы фломастер исписался
Леночка (поправляя волосы): это не фломастер, а губная помада фирмы «Лорояль», я ручку дома забыла!
М.П-зе: Какая прелесть! Кстати, я уже говорил, что сильно нуждаюсь в поддержке прессы в лице таких квалифицированных и талантливых журналисток как Вы?
Леночка: Хи-хи-хи..
М.П-зе (Леночке на ушко)Ух, чаровница! (всем) Значит так, первоочередной задачей нашей будет… будет….. Вобщем, как это… А! опера у нас теперь будет! Во как.
Т.Синичкина (нежно улыбаясь): Но, Ваша светлость, опера у нас уже была. (вдохновенно)Там помните, (напевает) Ла-ла-ла-ла-ла-ла…. Кровать красная….. спектакль…. герой на героине, героиня на героине. Или другой спектакль…. кровать на колесиках…. …зеленые крылышки ангелочков…. Даже в московской прессе отзывы есть!
М.П-зе: Бог с вами, Синичкина, это была не опера, а так оперетка. А кровать….. Фууу! Уверяю вас Синичкина, что кроватей больше не будет! Сколько можно?! Кровать – это устарело. Нужны новые формы! В моих спектаклей кроватей не будет! Будет медвежья шкура! На снопах! А еще, еще что-нибудь эдакое…. Люлька, например.
Т.Синичкина: (закатывая глаза) Да! Вы гений! Браво маэстро!!
М.П-зе: А-то! Опера будет, медвежья шкура будет… Что еще? Эээээээ… А! у нас будут эти, которые вот так вот: бубум-бубум по стенам, вместо задников! Видеодекорации!! Правда, они немалых бабок стоят, ну так мы ж с вами этим…серьезным делом занимаемся, а не черный квадрат малюем. Вобщем, все зашибись будет. Если нам КаКа денег давать регулярно будет. Леопольд Леопольдович, подтвердите (толкает в бок спящего Леопольда Леопольдовича).
Л. П-раст (проснувшись): А? Ааааа! Да-да-да-да. Совершенно с Вами согласен (засыпает)
М.П-зе: Итак, ставить мы будем «Русалочку»…
Леночка (радостно): А я такой мультик видела! Дисней - композитор.
М.П-зе: Приятно, приятно, иметь дело с музыакльно-образованными людьми! Только, это по-английски «Дисней», а по-русски «Римский-Корсаков».
Леночка: (записывает) Римский и Корсаков.
М.П-зе: Не, не Римский-Корсаков. Мусоргский? Нет. А! Даргомыжский! постоянно забываю
Леночка (пытается узнать у других присутствующих журналистов): С ними еще и Даргомыжский был?
М.П-зе (Леночке): А хотите, я вам клавир покажу?
Леночка: Кла…. что? (краснеет) прямо здесь?
М.П-зе: Ща покажу! (роется в ящике стола). О! нашел! (вытаскивает клавир, сдувает с него пыль и протирает рукавом, кладет перед Леночкой)
Леночка (поправляя лямочку бюстгальтера): Какая длинная книжечка. (открывает клавир) Ой, а что это? Какие закарючечки смешные! Хи-хи.(листает клавир) Как их много!
М.П-зе: Вот и я думаю, что много. Дайте-ка мне ваш фломастер (выхватывает у Леночки помаду фирмы «Ларояль», листает клавир и тут же осуществляет правку оперы, путем нанесения на листы клавира красных линий помадой «Ларояль»). Ну, вот кажется, так лучше. Я как настоящий режиссер, просто обязан работать с авторским текстом, автор-то не всегда понимает, что он там написал.
(входит опоздавший Странный журналист)
Странный журналист: Здравствуйте! Извините, что опоздал.
М.П-зе: А я как раз сейчас буду рассказывать о своем видении оперы Римск…..Дис…Даргомыжского «Русалка». Значит так, КаКа дало бабло и мы купили супер оборудование, которое заменит нам все! И декорации, и солистов, и оркестр. Зрители увидят уникальный видеоряд и обалдеют…
Странный журналист: Простите, а в чем уникальность видеоряда?
М.П-зе: ну как…. Уже то, что у нас он будет – большой шаг для вашей резкоконтинентальной провинции. Люди жили-жили, а видеопроекций в опере не видели. А им покажут. Покажут там….ну… Русалки у нас где живут? В воде! Воду покажем. Представляете, на больших экранах – большаааая вода! Буль-бульк! и Колесо так: верть-верть! А потом листики-листики посыпятся…Но я не буду раскрывать сразу все секреты, все свои гениальные задумки. Сами все увидите, ну если не на премьерном спектакле, то на 28-м, когда спектакль доработается, все будет «хоккей»! Могу только сказать, что Князь воплотит собой образ ****а из такой популярной виртуальной игры, как «Жуки-убийцы», Княгиня будет иностранкой, потому что в то время, князья женились только на иностранках, я в детской энциклопедии это читал, при ней будет мальчик, при иностранках всегда мальчики были, муж-то на ****е, а ей скучно. Бояр заменим крестьянами….
Странный журналист: а зачем это все?
М.П-зе(с недоумением перерастающем в бешенство): Как зачем? Вы, что ничего не понимаете? И как вы вообще журналистом-то работаете? Вы, что даже не можете оценить всю красоту и величие моего гениального замысла? Да что вы ваще понимаете в искусстве? Аааааааа!!!! Я понял!!!! И вы в заговоре!!!! Вы тут меня, как Моцарта, зарезать хотите?! Не дождетесь!!! Халтурщик вы, а не журналист! Провокатор! Вон из мною освященных стен моего театра!!
Т.Синичкина (М.П-зе ): Ваша светлость, не волнуйтесь, бога ради! (Странному журналисту): Вон, о презренный, и не сметь больше бумагу марать своими пасквилями!
Л. П-раст (вновь проснувшись): Да-да-да.
(Странный журналист уходит)
М.П-зе: Ходят тут всякие неучи, сил нет!
Леночка(смотрясь в зеркальце): Ага, да вы внимания не обращайте, он у нас вообще того (крутит пальцем у виска)….А танцевать у вас будут?
М.П-зе: Как-то я об этом не подумал…. (Задумывается. Сильно задумывается) И правда, может нам балет организовать быстренько….Знаете, я же сам в юности, когда был высоким, стройным, с золотыми волосами любил вот ножками так…. и так.. и вот так… Вот как щас помню, выхожу я на сцену самого большого театра в партии лебедя умирающего и пляшу, пляшу…. Плисецкая мне орет из царской ложи: Миша, мальчик мой, брависсимо!! А я все пляшу, пляшу…. А потом – бац! и… умер! Ага. Весь зал рыдал! Поэтому мы смело можем ставить балет! А что? Если что не так, я ж мигом исправлю, отхореографичу по полной!
Леночка: Ой, как здорово! А Вы и сами танцевать будите?
М.П-зе: Да у вас и у вашего КаКа бабла не хватит, чтоб оплатить участие в балете таких звезд всемирной величины как я! (Смеется. Прекращает смеяться. Чешет голову) Действительно, а кто ж тогда плясать-то будет?
Т.Синичкина: А может быть солисты? а? Мне кажется Шестеркиной очень пойдет балетная пачка. Вот … в том, где кровать на колесиках… у нее было такое платьице…. юбочка вот посюда (показывает).. Она в нем бегает, сцена дрожит, зрители в восторге! правда, потом доски на сцене менять приходилось….
М.П-зе: Это надо с мужем Шестеркиной говорить. Будет давать деньги на продавленный его женой пол – тогда пусть Шестеркина пляшет, может даже не петь. А-то накладно каждый раз из-за нее пол менять. У нас бюджет не резиновый, мне и самому мало.
Т.Синичкина: Ой, и Скелетин станцует?
М.П-зе: Не тронь Скелетина! Он мой друг! Мы с ним семьями дружим! К тому ж, он по сцене уже и не ходит. Он как встал в первом действии на одном месте, так и стоит весь спектакль. Эх, а в балете –то профессионалы танцевать должны, чтоб все сказали какой я балет отгрохал. Буду поднимать балет! И плясать пригласим кулькоковцев!!
Л. П-раст: Да-да-да.
М.П-зе: Планов у нас – громадьё! Расправлюсь с «Русалкой» за «Иоланту возьмуся. А еще я своих друзей приглашу – режиссеров из самого большого театра. Они, правда, не такие гениальные, как я, но все же не могут быть ШеспирАми. А еще я поставлю «Аиду» в концертной версии. Там мне предстоит очень сложная режиссерская работа, требующая огромных интеллектуальных и духовных затрат. Но я справлюсь. Не впервой!
занавес
конец первого действия

 

поклонница?

 

а где 2 и 3 действие?? итак уже долго ждем!!!
автора!автора!

 

ага, а также ежики и собачки

угу,в лицах.... давайте еще и поставим первое действие вместо новогодней сказочки :- ) такой драматургический материал пропадает

 

не, он будет режиссером)))

 

ЦЦЦ
псевдооперная драма в трех действиях

Действие 2
(отчасти гастрономическое)

Действующие лица:
М. П-зе – очень образованный режиссер самого большого театра, занимающийся спасением оперного искусства в резкоконтинентальной провинции.

Т.Синичкина – миленкая-душевненькая завлитша, не без музыкальных способностей.

А. Скелетов – Лучший тенор резконтинентальной провинции, большой друг всех своих режиссеров и любящий муж своей жены.

Н. Рарышева – любимая жена лучшего тенора Скелетова и по совместительству солистка оперного театра в резкоконтинентальной провинции.

В. Крутов – зубной техник, в свободное от работы время исполняющий вторые партии оперного театра в резкоконтинентальной провинции.

Леночка – начинающая журналистка, но очень хорошенькая и симпатичная.

Странный журналист.

Л. Доставайлова – заслуженная чехольщица Российской федерации, тонкая ценительница искусства резкоконтинентальной провинции.

Солисты и работники оперного театра и проч. в эпизодах

Промежуток между первым и вторым действием – год.
Зрительный зал, облупленная сцена бывшего ДК. Репетиционный процесс. На сцене стоят Скелетов, Рарышева, другие солисты жмутся к кулисам. В зале М.П-зе.

М. П-зе (склоняясь над какой-то книжкой, напевает): Черные глаза…
Рарышева (Скелетову): Милый, хочешь булочку?
Скелетов: Мы же на диете
Рарышева: Но мы уж два часа здесь стоим.
Скелетов: Ну и что, что стоим. Мне наоборот нравится. Так привычно. (Подумав) Ну ладно, давай булочку.
Рарышева (радостно достает из сумочки батон. Турецкий. Протягивает его Скететову). А у меня с собой и супчик есть, с галушками…
Скелетов (кусая батон): Это хорошо, щас еще постоим и можно супчик.
М.П-зе (неожиданно громко): Черные глазаааааа…на-на-на-на-нааааа…черные глазааааааа…И что ж мне с вами со всеми бы сделать такого-эдакого?.... черные глазаааааа……
Пожилая солистка (выступая из тени, скромно): Михаил Александрович, а вы про нас не забыли?
М.П-зе (досадливо): Да уж хотел бы, но слишком у меня память хорошая. А что это ты не там стоишь?
Пожилая солистка (испуганно): Я?
М.П-зе (закипая): Нет я, блин. Разуй глаза – я сижу. И кстати, пою. В отличие от тебя. Так почему ты стоишь не там, где надо? Или считаешь себя умней меня?
Пожилая солистка (лепечет): Я… я… стою там, куда вы меня поставили.
М.П-зе: Ну сдвинься, что ли, куда-нибудь, а то вдруг наших звезд из-за своей неуклюжести от зрителей закроешь.
Пожилая солистка (удивленно-возмущенно): Но ведь тогда будет разрушена вами же созданная мизансцена!
М.П-зе: Миза… что? А по-русски не пробовала? Уйди в сторону, тебе говорят!
Пожилая солистка (плача): Может, мне вообще уйти со сцены?
М.П-зе: Может, лучше бы тебя совсем не было.

Пожилая солистка убегает с рыданиями. М.П-зе походкой разъяренного хищника упитанной комплекции взбегает на сцену. Артисты в ужасе шарахаются от него, лишь Скелетов и Рарышева продолжают ворковать, никого не замечая.

М.П-зе: Так, всем смотреть сюда. И бояться. Пять минут. (Радостно смеется) Шутка! А что это никто шутке начальника не смеется? Молча-ать! (Солисткам). Вы все равно все дуры и коровы, ничего не знаете и не умеете, поэтому зарубите на своих резкоконтинентальных носах: пока вы не сделаете так (делает «колесо»), никого на «вы» называть не буду и ставить на роли тоже. Пшли отсюда!
В. Крутов (оставшийся на сцене): Как вы себе позволяете разговаривать с людьми, старше вас, в таком тоне! Я требую сатисфакции!
М.П-зе (удивленно): О, гля, смелый нашелся. И что тебе, смелый, за твою смелость дать?
В. Крутов: Перестаньте всем тыкать!
М.П-зе: Не, ну это ты загинаешь. Я – гений, а вы все кто? Никто в пальто. Проси че-нить другое.
В. Крутов: Вы думаете, я на вас управу не найду?
М.П-зе: О, какие мы грозные, я уже боюсь. Чем еще испугаешь?
В. Крутов: Ассоциация стоматологов России, действительным членом которой я являюсь, на внеочередной сессии рассмотрела вопрос о вашем хамском поведении в отношении членов ассоциации и признала такое поведение недопустимым, вынеся вам заочный приговор: не лечить господину П-зе М.А. зубы на территории России и сопредельных государств.
М.П-зе (озадаченно): Какая-то несмешная шутка.
В. Крутов: А это не шутка. Желаю вам скорейшей зубной боли – ваши портреты развешаны уже во всех волгоградских стоматологических кабинетах. Сейчас печатается дополнительный тираж, который пойдет в другие города. (Уходит).
М.П-зе: Не, я че-т не понял: он че, обиделся, что ли? А у меня как назло с утра зуб болел. Надо будет дать ему какую-нить роль.

Появляются Синичкина с Леночкой.

Т.Синичкина: Ваше сиятельство, а я вот Леночку из «Всей правды резкоконтинентальной провинции» привела.
М.П-зе (заметно оживляется): Леночка, а у нас тут работа кипит, творческий процесс в самом разгаре, трудимся на благо оперного искусства в резкоконтинентальной провинции денно и нощно, не жалея живота своего!
Скелетов (дожевывая батон): Миш, я бы попросил без намеков.
М.П-зе: А я всегда без намеков. Я прямой. Несгибаемый. Эдакая твердыня. Скала. Матвеев Курган!
Т.Синичкина: Мамаев
М.П-зе: Да какая разница! Вот опять с мысли сбили… А что это вы меня постоянно поправляете. МЕНЯ! Что, яму мне готовите? Думаете, накропали текст к «Начальнику театра» - и вам все можно, да? Греетесь тут все в лучах моей славы!
Скелетов (Рарышевой): Тащи свой суп с галушками..

Рарышева скрывается за кулисами и появляется оттуда с укутанной в полотенце кастрюлькой, в которой, по всей вероятности, суп с галушками.
Т.Синичкина: Я... я... (готовясь зарыдать) я для вас столько сделала... а вы, а вы… Вы из зависти запретили мне в «Порядочную девушку и проказника» стихи моего сочинения вставить! А я ведь уже их писать начала: «Буря мною небо кроет, Люстры красные крутя, Что в театре я построю, То и будет на века!..» Как бы хор Леопольда Леопольдовича спеть их мог… Я работаю, как лошадь: с уро…с журналистами общаюсь, публикации отслеживаю, живые журналы в интернете проверяю, чтоб и там никто не смел о нашем детище – опере резкоконтинентальной провинции - слова дурного сказать.
Скелетов (прихлебывая из кастрюльки): Хороший супец!
М.П-зе: О! Она еще примазывается. Опера резкоконтинентальной провинции – это мое дитё!! Это я! Я дней и ночей не спал… все созидал этот храм…..оперу… мою! Пшли бы вы лучше с глаз моих!
Т.Синичкина: Вы… еще…. пожалеете!....(задумывается) На коленях молить станете, А я буду гордая-гордая, И работать не стану с вами. А когда вдруг придет осень, Замозолят листы осенние вам глаза, и вы тут же скажите: «Как прекрасно было мгновение, что не понял я в простоте души» И заплачут дожди синие…(Уходит, гордо вскинув голову)
Скелетов (Рарышевой): А десерт будет?
М.П-зе (в спину Синичкиной): Проваливай, тоже мне Жорж Санд выявилась. (Леночке) Как же тяжело гениям среди бездарностей! Как мне трудно вести конструктивный диалог с посредственностью!
Рарышева (Скелетову): Где-то я видела банку сгущенки…
Леночка: (восторженно, М.П-зе) Ой, вы такие интересные слова знаете, так по-умному разговариваете. А мне там, в редакции, список вопросов написали, чтобы я их у вас обязательно спросила. Странные они там, будто я и сама не знаю что спросить.
М.П-зе: Давайте ваши вопросы. Я никаких вопросов не боюсь. Я вообще ничего не боюсь. Великие люди и на костер за идею пойдут, как этот… Галилео Галилей.

Тем временем Рарышева отправляется на поиски сгущенки.

Леночка (роется в сумочке, достает аккуратно сложенный листок формата А4, разворачивает, читает с листа, радостно): Какую постановку вы осу-сче…. осуч….. очуще… о-су…- ще…-с-т-в-леяеете в данный момент?
М.П-зе: Леночка, вам выпала честь присутствовать при рождении моего гениального спектакля «Иоланта» Чайковского. У нас тут репетиционный процесс…. а диктофон у вас есть? Включили уже?
Леночка (расстегивая пуговичку на блузочке): Да не волнуйтесь, я все запомню и потом по памяти напишу. Я всегда так работаю, еще не жаловался никто.
М.П-зе (внимательно смотря на Леночку): Ага. Приятно иметь дело с таким… с такой профессионалкой…(Умилительно) Хи-хик. (Бросает взгляд на сцену) Значит, выпала вам честь присутствовать, так сказать, при зачатии моего очередного гениального, хотя нет… это не запоминайте, как-то получается нескромно: «гениального»…. Просто – моего очередного шедевра. Вот мы тут с лучшими солистами оперы резкоконтинентальоной провинции… (замечает отсутствие Рарышевой). Леха, а где Натаха? Стояла-стояла тут, а щас не стоит…
Скелетов (с пустой кастрюлькой в руках): Сгущенку искать пошла.
М.П-зе: Сгущенку? В такой маленькой голубенькой баночке?
Скелетов: Ага.
М.П-зе (смущенно): Не видел. (Леночке). Как понимаете, творческий процесс у нас в самом разгаре, повсюду творческий поиск.
Рарышева (появляясь): Не нашла!
М.П-зе (Леночке): Вооооот! Сами видите! Полет мысли, мучительный художественный поиск…
Рарышева: Миш, ну где сгущенка? Я ее оставляла у тебя в кабинете. Там нет. Нигде нет.
М.П-зе (смущаясь): Ну не знаю я, не знаю - не знаю. (Постепенно воодушевляясь). Сгущенка-матренка – это все суета! Это даже несерьезно как-то. И вообще, зачем вам сгущенка? В ней столько калорий! Это яд! И вы оба должны быть мне благодарны, что я, не жалея себя, живота своего, ради общего дела, этот яд сам… того… в общем, обезвредил. И ваще, будете дальше приставать ко мне с пустяками, заставлю и вас «колесо» мне показывать. Вы вот стояли, и продолжайте стоять… Репетируйте-репетируйте.

 

Скелетов: А на фига репетировать?
Рарышева: Да!
Скелетов: Мы с Наташей партии знаем, пели уже.
Рарышева: Да!
Скелетов: На сцене положенное время отстоим как-нибудь.
Рарышева: Да!
М.П-зе: Люблю работать с профессионалами! Все знают, все понимают, могут и два, и три часа запросто на сцене отстоять! (Леночке). Вот, солисты у нас уже готовы, просто рвутся в бой, чтобы продемонстрировать резкоконтинентальной провинции силу настоящего святого искусства. (Скелетову, Рарышевой). У вас есть ко мне какие-нибудь творческие вопросы? Если есть – задавайте, а то нам тут с Леночкой надо еще… побеседовать.
Рарышева: Так это ты сгущенку съел?
М.П-зе: Наташ, ну чего ты пристала со своей сгущенкой? Я тебе после премьеры две банки подарю, хочешь?
Скелетов: Миш, слушай, тут такое дело. Мы ж с Наташей всю оперу назубок знаем. Сто раз уже пели. Давай, это…. ты нас больше в репетициях задействовать не будешь, а так позвонишь, скажешь там дату спектакля, мы и придем заранее, часа за два, а? А то мне там в Москву надо, потом в другую просто континентальную провинцию. Друзей у меня много…
Рарышева: Ага, на каждого сгущенки не напасешься…
М.П-зе: А знаешь, Леха, это очень здравая мысль! Я тебе за день до премьерки звякну. И вам хорошо, и я не перегружаюсь.
Скелетов: Тогда мы пойдем?
М.П-зе: Идите, друзья мои, идите.

Рарышева и Скелетов уходят.

Леночка…

Леночка, которая все это время подпиливала пилочкой свои ноготки, отрывается от этого важного занятия.

Леночка: Ой, а все уже ушли?

Появляется странный журналист.

Странный журналист: Все еще даже не пришли.
М.П-зе: Так, я не понял, а этот что здесь делает? Опять пришел материал для своих пасквилей собирать? Иди, иди отсюда, я все равно называюсь режиссером самого большого театра, хоть и не поставил там ни одного спектакля.
Странный журналист: А это как?
М.П-зе: Да вот так, понимаешь, вот так.
Странный журналист: Молча и скрипя зубами?
М.П-зе: Какой догадливый, а я думал, что ты только пасквили умеешь писать. Смотрите, Леночка, никогда не становитесь таким странным журналистом, как вот этот странный журналист.
Леночка (снисходительно): Он такие глупые вопросы все время задает, наверное, ему в редакции не пишут.
Странный журналист (М.П-зе): И все-таки, хотелось бы узнать…
М.П-зе: …как я, не поставив ни одного спектакля на сцене самого большого театра, могу называться режиссером самого большого театра? Странный ты журналист, ну пораскинь мозгами, я ведь работаю в самом большом театре? Работаю. А кем? Руководителем режиссерской группы. А что это значит? Это значит, что я самый главный режиссер самого большого театра, поэтому мне незачем ставить спектакли – я же главный. Понял наконец?
Странный журналист: Не-а, ведь в самом большом театре сейчас нет ни главного режиссера, ни художественного руководителя.
М.П-зе: Правильно, потому что есть руководитель режиссерской группы, то есть я.
Странный журналист: Я навел справки, чем занимается руководитель режиссерской группы…
М.П-зе: Так, стоп, это тебе наплел Правдорубин? Бездарность, я его уже отправил назад опять играть зверушек. И вообще, что это за нахал, смеет мне вопросы неприятные задавать. Охрана!!!

Появляется заспанная служительница культа глубоко пенсионного возраста.

Служительница культа: Кричат, шумят, людям поспать перед тем как идти домой не дают. Ну чегось стряслось-то? Опять туалет засорился? Я говорила Васильичу, что надо лучше чистить, а он, зараза такая, зенки с утра залил и давай…
М.П-зе: О как же я ненавижу резкоконтинентальную провинцию с ее засорившимися туалетами и тупыми журналистами, не понимающими моей гениальности! (Орет). Все во-о-он!!! (Леночке, спокойнее). А вас я попрошу остаться.

Странный журналист удаляется, что-то наговаривая в диктофон.

Вот! Наконец-то мы остались с вами наедине!
Леночка (кокетливо): Неужели?
М.П-зе: Да, и теперь я могу начать приставать…
Леночка: Уже?
М.П-зе: Э-э-э, и теперь я могу начать и приступить к самому главному! Я расскажу вам о СЕБЕ.
Леночка: А мне же про спектакль, про развитие оперы в резкоконтинентальной провинции узнать надо, тут вон вопросы же мне написали…
М.П-зе: Да кому нужны эти вопросы, эта опера?! Вот я в самом большом театре как-то подхожу к Ростроповичу и говорю ему: «Леопольдыч! Как ты ко мне относишься?» А он мне: «Миша, ты же - надежда всего самого большого театра! Мы все уже заждались, когда ты у нас поставишь хоть чего-нибудь». Помните, он «****ой и миром» отказался дирижировать? Так это потому, что я не стал ставить эту оперу. Леопольдыч так и сказал: «Раз ты, Миша, не режиссируешь спектакль, значит, и я им дирижировать не буду!» Ага, вот так прямо и сказал. Да что там режиссировать! Я же и дирижировать могу! У нас с Ростроповичем ваще много общего как у художников. Он играет на контрабасе, а я могу играть на скрипке! Фишку рубите?
Леночка (томно): Какой вы талантливый.
М.П-зе: Ну что вы, не стОит, я знаю.
Леночка: И когда вы будете дирижировать?
М.П-зе: Ой, даже не знаю. Я бы и рад. И вот вспоминаю я, как дирижировал как-то в питерской Мариинке… балетом… Это был успех, на балерунов никто и не смотрел! Все смотрели в яму оркестровую, где я палочкой своей (показывает) ап-ап! Оркестранты плачут от восторга, следят за моими руками, ногами, всем остальным. Публика в восторге, ревет, повсюду крики: «Мишка, жги!» И я жгу! Палкой махаю-махаю, махаю-махаю, аж вспотел! Цветы, овации, журналисты, поклонницы… Гергиев потом слезно умолял, чтобы я смилостивился и хлеб у него не отнимал, а то он из-за меня без работы мог остаться. Ну, я, как человек благородный, подумал, жалко его стало: ладно, говорю ему, оставайся в своей Маринке, а то ведь тяжела на Руси участь безработного дирижера, он ведь кроме как палочкой махать, ничего и не умеет…. О чем это я? А, да. Я, конечно же, мог бы продирижировать и «Иолантой», но времени нет, ничего не успеваю. Сами видели, артисты без меня и шага не могут сделать, даже сгущенку найти не могут. Тружусь не покладая рук… и мозгов… и нервов. Поэтому дирижировать «Иолантой» будет мой друг и очень хороший человек из Казани. Но может быть в следующий раз…
Леночка: А у вас же дирижировал… ну такой с бородой…
М.П-зе: Ракадьев? Ну, знаете, он так любит сгущенку….. В общем, у нас возникли небольшие творческие разногласия… Но мы их еще можем устранить… (сосредоточенно) если найдем сгущенку….

Вбегает Лара Доставайлова с сумками.

Лара Доставайлова: Мишенька, ты совсем себя не бережешь! Разве так можно? Я тебе вкусненького из ресторана «Резкоконтинетальная провинция» принесла. (Замечая Леночку, резко): А это кто?
М.П-зе: Это Леночка из газеты «Вся правда резкоконтинентальной провинции», журналист…ка.
Лара Доставайлова (растекаясь в улыбке): А, журналистка. (Леночке). Миша у нас такой талантливый! (Достает из сумок салатики, бутербродики и жареного поросенка). А вы знаете, что Мишенька в «Иоланте» хочет на сцене устроить цветущий сад, буйство красок и все такое?
М.П-зе: Не, это уже отменяется. Звонил на склад сегодня, сказали, что у них краска только одного цвета есть. Поэтому у нас будет - единая цветовая гамма.
Лара Доставайлова (повязывая М.П-зе слюнявчик): И какого цвета краска?
М.П-зе (принимаясь за бутерброд, капризно): Ну вы это… поосторожней со слюнявчиком-то. Туговато как-то. Краска? Серебряного. Так что все у нас будет серебряным: и деревья, и фонтан. А что, по-моему, очень стильно получится… по-современному.
Леночка: Ммммммм, гламурненько.
Лара Доставайлова: Это будет шедевр. Я знаю! Миша, а когда мы в холле ДК автомобильные сиденья с моими чехлами разместим?
М.П-зе: Скоро-скоро. (Леночке). У нас есть традиция – для того, чтобы спектакль прошел на «ура», имел долгую жизнь, надо непременно в помещении, где идет спектакль, поставить автомобильные сиденья с чехлами Ларочки Доставайловой. Тогда всем будет сухо и комфортно!
Лара Доставайлова: Как за рулем! Леночка, угощайтесь. А вы знаете, что у меня дочь – композитор? Она такая талантливая! Вы бы пришли к нам, побеседовали, написали бы что-нибудь про нее. У нее такое чувство музыки! Она может все: и романсы, и мюзиклы, и симфонии, и оперы писать! Вот Мишенька обещал поставить какую-нибудь из ее опер, когда она хоть одну из них завершит.
М.П-зе (жуя поросенка): Угу-угу.
Лара Доставайлова: Я думаю, что ее место в самом большом театре. Она же и пианистка замечательная. Может такие сольные концерты давать!
М.П-зе: Угу-угу.
Хормейстер (заглядывая в зал): Михаилсаныч, у хора щас на сцене репетиция выписана.
М.П-зе (вытираясь слюнявчиком): И зачем хору в зале репетировать?
Хормейстер: Как зачем, Михаилсаныч?
М.П-зе Да ладно, что они у тебя сцены не видели, что ли? Выйдут из одной кулисы, уйдут в другую. Что непонятного? А давайте хору лейки выдадим?
Хормейстер: Зачем лейки?
М.П-зе: Как зачем? В «Снегурке» лейки были? Не были. В «Русалочке» лейки были? Не были! А в «Иоланте» непримено должны быть лейки! Для колорита! Местного! Ну лады. Заводи своих, пусть осваиваются как-нибудь по-быстрому, оставлю я вас на Лару Ксенофонтову. Пусть она хором-то и покомандует слегка. Ларочка, вы же не против?
Лара Доставайлова: Я только за! Я так люблю искусство!
М.П-зе: Вот и чудненько! А мы с Леночкой пойдем в мой кабинет и кончим нашу беседу. Да, Леночка?
Леночка: О да!

М.П-зе и Леночка направляются к выходу.

М.П-зе: А я вам уже про Плисецкую рассказывал?
Леночка: Хи-хи-хи, ой не помню. А кто это?
М.П-зе: Да так, одна моя знакомая балеринка….

Звучит песня «Черные глаза»
Занавес
конец 2 (гастрономического) действия

 

Невелич.Кин
У Вас появился некий соавтор? Хорошо бы в 3-е действие ввести поклонниц бальзаковского возраста.

 

ага)


[/Q]Хорошо бы в 3-е действие ввести поклонниц бальзаковского
возраста.[/Q]

Одна уже здесь введена. Мало?
Поделитесь информацией)))

 

или

 

ЭТО ВСЕ БРЕД!!!!!Ниодного слова правды!!! это все заказные писульки, и я даже знаю кто заказчик.автор или авторы бредят!!! и тусливо прячутся за дурацкими никами (причем здесь вообще Величкин?!).
На это нельзя обращать внимания. Надо любить оперу!!!!