Автокатастрофа... Бледный жандарм Постучал мне в окно Пепел с сигареты Падал на снег С горьким шипеньем Время текло Время свой Замедляло бег Все превратится В ночь или яд Мне остается Всего лишь ждать Я умер 15 минут назад Сейчас меня будут спасать....
Бомж из моего класса... Кто-то другой увидит меня В шумной толпе прохожих Кто-то другой узнает меня Его узнаю я тоже Бледный ситец его лица Подернутый пеленою Будет мои пожирать глаза Вчерашнею щетиною Надо уйти, Не оставив следа И лучше не обернуться Ведь люди встречаются иногда, А чаще увы расстаются PS Хоть бы кто чего написал...
Господи, только бы не разреветься на улице! Ну же, терпеть, ну еще, ну хотя бы до лестницы! Шаг от бедра, поворот головы, не сутулиться. Губы дрожат извивающимся полумесяцем. Вот, говорят - королева. О, да! Королева я! Пальцев марать о чужие грехи не придется мне. Только ведь руки мои - одинаково левые, Обе они не в ладах с обручальными кольцами. Быть бы мне маленькой, слабой, - о, как бы любила я! Всё отдала б, по частицам – берите задешево! Ну же, скажите хоть кто-нибудь: "девочка, милая", Вместо громоздких речей. Лифт, этаж, ключ, прихожая. Пить в темноте – света нет. Телефон не работает. Или не пить, а реветь до истомы в конечностях, Новопассита и кофе напиться до рвоты бы, И, зеркала обходя, замечтаться о вечности. Выйти на улицу – ну помогите хоть кто-нибудь! Гордость заснула – и черт с ней. Прости меня, господи. Сударь! Постойте! Желаете странствие по небу? Ах, вы спешите... Нет-нет, телефон не работает...
Невозможное. О, жизнь моего детства, большая дорога через все времена, и я -- сверхъестественно трезвый, бескорыстный, как лучший из нищих, гордый тем, что нет у меня ни страны, ни друзей... какою глупостью было все это! Только сейчас понимаю. -- Я был прав, презирая людишек, не упускавших возможности приобщиться к ласке, паразитов здоровья и чистоплотности наших женщин, которые сегодня так далеки от согласия с нами. Я был прав во всех проявленьях моего презренья: потому что бегу от всего! Я бегу от всего! Артюр Рембо.
Я когда-нибудь закричу, так, что будет очень больно, Никогда не замолчу, свои слезы пущу вольно. Я когда-нибудь упаду, потому – что сильно шатаюсь, Удержать себя не могу, хотя так сильно стараюсь… Я когда-нибудь ошибусь в своих точных, верных расчетах, Вот тогда я все и пойму, утону в своих упреках… Я когда-нибудь влюблюсь, и пойму, что не одна я, В вихре радости закружусь, и пойму, что еще живая. Я когда-нибудь убегу, от чего нельзя убежать, Доброту всем принесу, и попробую всех понять. Я когда-нибудь улечу, далеко-далеко от земли, Заберу всех, кого люблю, и оставлю богатства свои.
Наяву эти сны осенние: Звоны синие, стены - белые; В ночь с субботы на воскресение Кто-то пишет стихи несмелые. Кто-то колется, кто-то - молится; Жизни - птицами: были ль, не были... Песня - речкою за околицей: Отличите-ка быль от небыли! В поле вороны - густо - стаями. Тяжек колокол перед постригом... Не бетонными в землю сваями - Прямо в сердце - словами острыми: "Видишь - некогда, ты здесь лишняя. Дело сделано. Всё, замётано". Стыд девичий на щеки - вишнею, Сплетни по ветру: "Гляньте, вот она!" Жизнь - как скатерка однотонная: Грязь не выстирать, боль не вычеркнуть. Чья-то исповедь телефонная Вдалеке голосами птичьими... Звон вдали - тишина разбитая; Путь бескрайний по бездорожию. Пусть - немилая, пусть - забытая; Что поделаешь - воля божия... Искра на сердце еле теплится, Вянет юность, как рожь несжатая... Переплачется, перетерпится, Разойдется трава примятая... Годы - вечностью. Жизнь - мгновением... Пахнет воздух травою прелою. Наяву эти сны осенние : Звоны - синие, стены - белые...
6.04.2002. В ту злую ночь Поднялась буря Деревья Ветер вырывал А я сидел В глухом раздумьи И за стихией Наблюдал. Вот по стеклу Скатилась капля Как будто капелька Крови Я понял: "Нет пути обратно" И приподнялся, Чтоб идти... Слегка откинув одеяло Я наклонился над тобой, Ты на спине Во тьме лежала, И на подушке Локон твой Так издевательски затрясся... "Да он смеется надо мной!" Луне я улыбнулся слабо И... рот зажал тебе рукой...
"Был черный небосвод светлей тех ног, и слиться с темнотою он не мог". В тот вечер возле нашего огня увидели мы черного коня. Не помню я чернее ничего. Как уголь были ноги у него. Он черен был, как ночь, как пустота. Он черен был от гривы до хвоста. Но черной по-другому уж была спина его, не знавшая седла. Недвижно он стоял. Казалось, спит. Пугала чернота его копыт. Он черен был, не чувствовал теней. Так черен, что не делался темней. Так черен, как полуночная мгла. Так черен, как внутри себя игла. Так черен, как деревья впереди, как место между ребрами в груди. Как ямка под землею, где зерно. Я думаю: внутри у нас черно. Но все-таки чернел он на глазах! Была всего лишь полночь на часах. Он к нам не приближался ни на шаг. В паху его царил бездонный мрак. Спина его была уж не видна. Не оставалось светлого пятна. Глаза его белели, как щелчок. Еще страшнее был его зрачок. Как будто был он чей-то негатив. Зачем же он, свой бег остановив, меж нами оставался до утра? Зачем не отходил он от костра? Зачем он черным воздухом дышал? Зачем во тьме он сучьями шуршал? Зачем струил он черный свет из глаз? Он всадника искал себе средь нас. /И. Бродский/
Лежать в гробу и скучно, и темно. Один лишь плюс: соседи не тревожат И не суют свои полуистлевшие рожи В мое полуистлевшее дерьмо...
Дъявольский шабаш Где мерзкие хари Чей-то выкидыш варят Блудят старики Молодятся старухи И в пьяном угаре Голой девочке бес Надевает чулки добавлено через 3 минуты Еще! Страшное, грубое, липкое, грязное, Жестко тупое, всегда безобразное, Медленно рвущее, мелко-нечестное, Скользкое, стыдное, низкое, тесное, Явно-довольное, тайно-блудливое, Плоско-смешное и тошно-трусливое, Вязко, болотно и тинно-застойное, Жизни и смерти равно недостойное, Рабское, хамское, гнойное, черное, Изредка серое, в сером упорное, Вечно-лежачее, дьявольски косное, Глупое, сохлое, сонное, злостное, Трупно-холодное, жалко ничтожное, Непереносное, ложное, ложное! Но жалоб не надо: что радости в плаче? Мы знаем, мы знаем: все будет иначе. добавлено через 6 минут И еще ! Молчите, проклятые струны! А. Майков Друг другу мы тайно враждебны, Завистливы, глухи, чужды, А как бы и жить и работать, Не зная извечной вражды! Что' делать! Ведь каждый старался Свой собственный дом отравить, Все стены пропитаны ядом, И негде главы приклонить! Что' делать! Изверившись в счастье, От смеху мы сходим с ума И, пьяные, с улицы смотрим, Как рушатся наши дома! Предатели в жизни и дружбе, Пустых расточители слов, Что' делать! Мы путь расчищаем Для наших далеких сынов! Когда под забором в крапиве Несчастные кости сгниют, Какой-нибудь поздний историк Напишет внушительный труд... Вот только замучит, проклятый, Ни в чем не повинных ребят Годами рожденья и смерти И ворохом скверных цитат... Печальная доля - так сложно, Так трудно и празднично жить, И стать достояньем доцента, И критиков новых плодить... Зарыться бы в свежем бурьяне, Забыться бы сном навсегда! Молчите, проклятые книги! Я вас не писал никогда! Эх да темка то какая благодатная!
Старый волк, оглянувшись назад, Яркий свет за собой увидел. Отвести от него свой печальный взгляд рад, Но не может – смерть свою недавно предвидел. Все пули обошли его стороной, Когти зверей не разорвали грудь. Но что-то давит сердце, не давая уснуть, И только он один знает, в чем суть. Знает он, что некуда бежать, Нигде не спрятаться и не укрыться. И лишь осталось волю свою сжать, Чтобы с жизнью достойно проститься. Остается уповать на всевышнего суд, Который осудит его на множество лет. И бросается в пропасть, освободившись от земных пут, Понимая, что и в бездне спасения нет. Он прожил эту жизнь один, Отбившись от стаи много лет назад. Сам себе был хозяин и господин, Но нельзя сказать, что был этому рад. Одиночество и грусть растворились в нем, А когда-то глаза горели живым огнем, Но годы прожитые затуманили их горьким дождем, Жизнь, диктуя свои правила, сказала: «Подождем». И когда, стоя пред бездною черной, Все года свои вспоминая, Отвечает он господу: «Полно!», Все грехи свои понимая. Как жаль, что ничего не вернуть И вырывается из раненой души стон. Невозможно изменить проделанный путь, Но не нужно сожалеть об этом, погружаясь в вечный сон…
Кирпично новое лицо И костяное колесо И ожидание неминуемой примерки маскарадного мяса На кухне твердые ножи В лесу веселые ежи На перекрестке светофор, нули и крестики — ангел устал Нигде и никогда Никто и никуда Ангел устал Случился пламенный толчок Пустился в странствие волчок Однако вышло, что не вышло ничего из ничего — Зиндан Как через левое плечо Как непомерное еще Как по железной по дорожке поезд мучится по кругу — шлагбаум Где-то зазвенела золотая карусель Звонко промелькнула над землей Здесь даже птицы не поют Да и деревья не растут Лишь только мы к плечу плечом прорастаем в нашу землю — стена Не научился забывать Не научился наблюдать Не научился погребальному терпенью — караул ангел устал Где-то покатилась с неба палая звезда Вспыхнула сверкнуло над рекой Ангел устал Ангел устал (С) Егор Летов.
Снова ночь белеет вдали, Словно старый мрамор вновь оживших стен. И сквозь времени дыру идет человек, И который век он ждет перемен. У него нет близких, ни друзей, ни слуг, И судьбой своей он доволен вполне. Снова время злое замыкает круг, Отражая жизнь нашу в каждом дне. Изменить он хочет этот старый мир, Не задав вопросов «почему?» и «как?». Ведь воздвигнуть яркий новый мир Для него и для нас – всего лишь пустяк. Отдыхаем мы на руинах лет, Отпустив мечту, позабыв о том, Что неизвестной стороной может быть повернут сюжет – Новый мир придет, может быть, потом… И теперь лишь пепел говорит о том, Что земля хранит где-то в глубине, Объяснить не может каждому и мне, Почему находимся на дне. Не ответит он, сколько не проси, Ведь вопросы нужно задавать себе. И, взмолив пред ним, прокричав: «Спаси!», - Не спасешь ты душу ни себе, ни мне! Ведь несчастья все – в корне наших дел. Осознав все это, вдруг поймешь ты то, Что сами мы точим наконечники стрел, Стремясь кровью других умыться сказав: «Ну и что?!». Мрак и свет – два столпа души, И борьба меж ними – вот удел людей. И победа зависит не от чистоты идей, А от веры в них и в небесных судей. Одни рвутся к власти, всех топча ногами, Разгребая раскаленные угли чужими руками. Другие гибнут под их сапогам, Не убив своих, урывая жизнь кусками! Власть и деньги – вот цель многих людей, Позабыть о ней не могут даже во сне. Рвутся, мчатся к ней, не зная воли высших судей, Оттого им уготован «черный рай» в огне. Они сегодня счастливы, завтра – нет, Деньгам каждый день говорят: « Привет!». Но не могут открыть другой секрет, - Без богатства завтрашнего дня для них нет. И один из них, тыча в небо пальцем, Говорит, что Бог всем воздаст лишь там. Ведь лукавит, гад, так как точно знает, Что его небесный суд отнесет к скотам! Он прожил всю жизнь, лишь стремясь к наживе, Забывая то, что рядом с ним кто-то есть. Думая о том, что он один во всем мире, Кто достоин на трон господства сесть. Но кончается срок, настанет конец Тому, что вершил он на протяжении лет. Ведь богатство не оградит его от человеческих бед, Прожитой жизнью выбрал сам себе билет…
Любовь? Но съеденные вшами косы; Ключица, выпирающая косо; Прыщи; обмазанный селедкой рот Да шеи лошадиный поворот. добавлено через 2 минуты ЕЩЕ От черного хлеба и верной жены Мы бледною немочью заражены... Копытом и камнем испытаны годы, Бессмертной полынью пропитаны воды,- И горечь полыни на наших губах... Нам нож - не по кисти, Перо - не по нраву, Кирка - не по чести И слава - не в славу: Мы - ржавые листья На ржавых дубах... Чуть ветер, Чуть север - И мы облетаем. Чей путь мы собою теперь устилаем? Чьи ноги по ржавчине нашей пройдут? Потопчут ли нас трубачи молодые? Взойдут ли над нами созвездья чужие? Мы - ржавых дубов облетевший уют... Бездомною стужей уют раздуваем... Мы в ночь улетаем! Мы в ночь улетаем! Как спелые звезды, летим наугад... Над нами гремят трубачи молодые, Над нами восходят созвездья чужие, Над нами чужие знамена шумят... Чуть ветер, Чуть север - Срывайтесь за ними, Неситесь за ними, Гонитесь за ними, Катитесь в полях, Запевайте в степях! За блеском штыка, пролетающим в тучах, За стуком копыта в берлогах дремучих, За песней трубы, потонувшей в лесах... добавлено через 3 минуты Отдельное спасибо ТИМОНКЕ за РЭМБО добавлено через 28 минут Женщины -поэты великие в единичных случаях. И все они при этом невероятно депрессивны как в жизни так и в творчестве. Пример No Man can compass a Despair Кольцевая дорога отчаянья В никуда Посмотри, как лениво качаются Провода Понимай, что покуда не умер ты Лег на дно Сядет солнце, опустятся сумерки Все равно. Лучше ехать по кругу, чем вешаться Над водой Только Ангел Святого Невежества Над тобой. /очень рекомендую/
Я смотрю в монитор: вздор. Я смотрю на рассвт - сер. День за днём я не ел. А вчера не стерпел: я сожрал поллитру в одно гнездо.
Радостно солнечный свет всюду льет - Так же, как в день, когда встретил ее. Но не поднимешь опущенный взгляд К небу, как сделал бы ты год назад. В холоде склепа, в плену паутин Останешься ты сегодня один. Отыщешь средь предков великих могил Тело, которое ты любил, Смахнув с лица пелену покрывал, Коснешься губ, что не раз целовал. Прочтешь молитву из слов между строк За душу, которую ты не сберег, И поймешь, что задушено счастье твое Тонким алым кольцом на запястье ее.
Я хочу заболеть. Очень сильно. А лучше – смертельно. Чтобы видеть твой страх. Чтоб тобой завладеть безраздельно. Таять воском. Песком Уходить сквозь любимые пальцы Чтобы, жаждой влеком, Ты не мог от меня оторваться. Чтоб, тоскою томим, Ты не мог на меня наглядеться. Чтобы взглядом одним Поражать тебя в самое сердце. Чтоб меня на руках Ты качал, от бессилия плача. Чтобы видеть твой страх Я хочу на подушках горячих Разметавшись в жару, Утопая в багровом тумане, Обещать: не умру. А потом не сдержать обещанья. Ускользнуть, улететь, Пасть в разверстую пасть пустоты… Я боюсь не успеть Сделать всё это раньше, чем ты.
Кому не спится в ночь глухую…. Мерзопакостный скот – кот Чавкал, чашкой гремел – ел, Несмотря что сейчас – час До рассвета всего – ого! А пока шум немного стих Я пишу депрессивный стих… Я морально сдала – дала! Уж не помню всего – Его… Темноглазый брюнет? Нет! Узкоглазый монгол - гол? Помню только акцент - цент Предложил мне взамен мен… Не меня он хотел – тел! Нежных женских телес – Yes! Жизнь дает нам урок – Рок И злодейка-судьба – ба! Потому что мужик – Ик! Похмеляется с бодуна. – На Пивка вот тебе скорей – Эй! И запомни мою доброту, ту, По которой был секс – экс… Мазохиста любить – бить… Но вопрос: - Не зачем? - Чем? Собирайся … назад – В зад! Не мешай мне писать стихи… хи-хи! …
Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес, Оттого что лес-моя колыбель, и могила-лес, Оттого что я на земле стою-лишь одной ногой, Оттого что я о тебе спою - как никто другой. Я тебя отвоюю у всех времён, у всех ночей, У всех золотых знамён, у всех мечей, Я закину ключи и псов прогоню с крыльца- Оттого что в земной ночи я вернее пса. Я тебя отвоюю у всех других-у той, одной, Ты не будешь ничей жених, я - ничьей женой, И в последнем споре возьму тебя - замолчи!- У того, с которым Иаков стоял в ночи. Но пока тебе не скрещу на груди персты,- О, проклятие! - у тебя остаёшься - ты: Два крыла твои, нацеленные в эфир,- Оттого что мир - твоя колыбель, и могила - мир! /М. Цветаева/
Я устал от безысходности любви Тобой во мне посеяной когда-то Разросшейся прекрасным деревом внутри И убивающей кровавой краскою заката И видит Бог, что я старался из последних сил И растворялся нежностью в твоём сознании А от тебя лишь одного, немногого, просил Но для меня так важного и нужного - внимания! И каждый вечер жду, когда ты позвонишь Так тяжело, невыносимо долго тянутся секунды А на часах уже одиннадцать... двеннадцать... наверное уже ты спишь Не захотев нажать шесть кнопочек, поняв как это трудно А может ты не хочешь говорить? Я с нетерпением жду и твоего молчания! Тебе не весело? Хочу с тобою погрустить! Ведь мне не много нужно, лишь твоего внимания Обидно, что ничего ты не поймёшь И без тебя моя любовь уснёт Слова забудешь, кого-то лучше для себя найдёшь НУ ВОТ И ВСЁ,.. ну вот и всё... и всё...
Шакалу на Кобыле посвящается... С тоской смотрю на уходящие трамваи, О, как печальны кажутся они... Судьбу свою за это проклинаю, В уме считая прожитые дни...
Боль я рыдаю весь Благодарный! Завтра не премину сочинить в честь Вас что нито ДЕПРЕССИВНЕНЬКОЕ. А пока пойду ЗАБУДУСЬ СНОМ,,,
Речка, распухшая от слез соленых, Лесные птахи рассказать могли бы, Чуткие звери и немые рыбы, В двух берегах зажатые зеленых; Дол, полный клятв и шопотов каленых, Тропинок промуравленных изгибы, Силой любви затверженные глыбы И трещины земли на трудных склонах -- Незыблемое зыблется на месте, И зыблюсь я. Как бы внутри гранита, Зернится скорбь в гнезде былых веселий, Где я ищу следов красы и чести, Исчезнувшей, как сокол после мыта, Оставив тело в земляной постели. /Осип Мандельштам/