bild Ну раз уж пошли по Владимиру Семенычу... И снизу лед, и сверху - маюсь между: Пробить ли верх иль пробуравить низ? Конечно, всплыть и не терять надежду, А там - за дело, в ожиданьи виз. Лед надо мною - надломись и тресни! Я весь в поту, как пахарь от сохи. Вернусь к тебе, как корабли из песни, Всё помня, даже старые стихи. Мне меньше полувека, сорок с лишним. Я жив, двенадцать лет тобой храним. Мне есть что спеть, представ перед Всевышним. Мне есть чем оправдаться перед Ним. ****************** Оплавляются свечи На старинный паркет. Дождь кидает на плечи Серебром с эполет. Как в агонии бродит Золотое вино. Пусть былое уходит, Что придет - все равно. И, в предсмертном томленье Озираясь назад, Убегают олени, Нарываясь на залп. Кто-то дуло наводит На невинную грудь. Пусть былое уходит, Пусть придет что-нибудь. Кто-то злой и умелый, Веселясь, наугад Мечет острые стрелы В воспаленный закат. Слышно в буре мелодий Повторение нот. Все былое уходит. Что придет, то пройдет.
Он поклялся в строгом храме Перед статуей мадонны, Что он будет верен даме, Той, чьи взоры непреклонны. И забыл о тайном браке, Всюду ласки расточая, Ночью был зарезан в драке И пришел к преддверьям рая. "Ты ль в моем не клялся храме, - Прозвучала речь мадонны, - Что ты будешь верен даме, Той, чьи взоры непреклонны? Отойди, не эти жатвы Собирает царь небесный. Кто нарушил слово клятвы, Гибнет, Богу неизвестный". Но, печальный и упрямый, Он припал к ногам мадонны: "Я нигде не встретил дамы, Той, чьи взоры непреклонны". Гумилев
В гибельном фолианте Нету соблазна для Женщины. — Ars Amandi Женщине — вся земля. Сердце — любовных зелий Зелье — вернее всех. Женщина с колыбели Чей-нибудь смертный грех. Ах, далеко до неба! Губы — близки во мгле... — Бог, не суди! — Ты не был Женщиной на земле!
Гадский Поттер , вступайте тогда) И потом, не нужно быть любителем. Просто.. ну вот... Не знаю, мне кажется, что у любого хорошего поэта есть свой узнаваемый стиль. И если только Вы вообще ничего у него не читали... тогда ой...
Господь, лепя людей со скуки, бывал порою скуповат. И что частично вышли **** он сам отчасти виноват. Как ни торжествует зло и свинство, но надежды теплятся, упорны: мир спасет святое триединство образа, гармонии и формы (с) Губерман
О ТОРОПЫГЕ ОТЕЛЛО И БЕДНЯГЕ ДЕЗДЕМОНЕ. Ищу и не могу найти ответа, Зачем же человек большой души, Отелло, вняв заведомым наветам, Беднягу Дездемону задушил? Куда он торопился черт рукастый? Ему бы хоть чуть чуть повременить. Мы в жизни ошибаемся так часто. Запутана так жизненная нить. Есть в ревности особенная сила. Свой, не подвластный логике расчeт. Она ж тебя за муки полюбила, Так взял бы и помучался ещe. ПЕСНЯ ЯЗВЕННИКА. Не велят мне врачи есть острое. Не велят мне врачи пить горькую. Если б жил я, скажем, на острове. Одно постное ел бы только я. Я жевал бы бананы спелые. Набивал бы пузо бобовыми На второе б ел и на первое. Я б открыл там диетстоловую. А вне острова мне совсем не везeт. То один зайдет, то другой зайдет. Ты чего, говорят, труса празднуешь. У нас каждый второй, может, с язвою. И бутылку на стол со "Столичною" Рядом с ней огурцы и курицу. Про здоровье брось - это личное. Мы ведь, тоже, вроде, не с улицы. Утром рано к аптечке топаю. И таблетки в пригоршню сыплю я. Ну, нельзя ж быть такою жопою. Ну, за что ж мне такое выпало? Нет, вне острова мне совсем не везeт. То один зайдет, то другой зайдет. Ты чего, говорят, труса празднуешь. У нас каждый второй, может, с язвою. (c)
Лают бешено собаки В затухающую даль, Я пришел к вам в черном фраке, Элегантный, как рояль. Было холодно и мокро, Жались тени по углам, Проливали слезы стекла, Как герои мелодрам. Вы сидели на диване, Походили на портрет. Молча я сжимал в кармане Леденящий пистолет. Расположен книзу дулом Сквозь карман он мог стрелять, Я все думал, думал, думал - Убивать, не убивать? И от сырости осенней Дрожи я сдержать не мог, Вы упали на колени У моих красивых ног. Выстрел, дым, сверкнуло пламя, Ничего уже не жаль. Я лежал к дверям ногами - Элегантный, как рояль. /Геннадий Шпаликов/
[off]для тех кто испугался продолжение стихов Шпаликова...[/off] Бывает все на свете хорошо,- В чем дело, сразу не поймешь,- А просто летний дождь прошел, Нормальный летний дождь. Мелькнет в толпе знакомое лицо, Веселые глаза, А в них бежит Садовое кольцо, А в них блестит Садовое кольцо, И летняя гроза. А я иду, шагаю по Москве, И я пройти еще смогу Соленый Тихий океан, И тундру, и тайгу. Над лодкой белый парус распущу, Пока не знаю, с кем, Но если я по дому загрущу, Под снегом я фиалку отыщу И вспомню о Москве.
Я к вам травою прорасту, Попробую к вам дотянуться, Как почка тянется к листу Вся в ожидании проснуться. Однажды утром зацвести, Пока ее никто не видит, А уж на ней роса блестит И сохнет, если солнце выйдет. Оно восходит каждый раз И согревает нашу землю, И достигает ваших глаз, А я ему уже не внемлю. Не приоткроет мне оно Опущенные тяжко веки, И обо мне грустить смешно, Как о реальном человеке. А я - осенняя трава, Летящие по ветру листья, Но мысль об этом не нова, Принадлежит к разряду истин. Желанье вечное гнетет, Травой хотя бы сохраниться — Она весною прорастет И к жизни присоединится. (с)
Sixteen tons Some people say a man is made out of mud A poor man's made out of muscle and blood Muscle and blood, skin and bones A mind that's week and a back that's strong You load sixteen tons and what do you get Another year over and deeper in debt Saint Peter don't you call me 'cause I can't go I owe my soul to the company store. I was born one morning when the sun didn't shine I picked up my shovel and I walked to the mine I loaded sixteen tons of number nine coal And the straw boss said: "Well bless my soul" I was born one morning it was drizzling rain Fightin' and trouble are my middle name It was raised in a cane brake by an ole mama lion Can't no high toned women make me walk the line. If you see me comin' better step aside A lot of men didn't and a lot of man died One fist of iron, the other of steel If the right one don't get you the left will. (c) разыскивается
Шарман, мля... РОМАН 1 Нет рассудительных людей в семнадцать лет! Июнь. Вечерний час. В стаканах лимонады. Шумливые кафе. Кричаще-яркий свет. Вы направляетесь под липы эспланады. Они теперь в цвету и запахом томят. Вам хочется дремать блаженно и лениво. Прохладный ветерок доносит аромат И виноградных лоз, и мюнхенского пива. 2 Вы замечаете сквозь ветку над собой Обрывок голубой тряпицы с неумело Приколотой к нему мизерною звездой, Дрожащей, маленькой и совершенно белой. Июнь! Семнадцать лет! Сильнее крепких вин Пьянит такая ночь... Как будто бы спросонок, Вы смотрите вокруг, шатаетесь один, А поцелуй у губ трепещет, как мышонок. 3 В сороковой роман мечта уносит вас... Вдруг – в свете фонаря, – прервав виденья ваши, Проходит девушка, закутанная в газ, Под тенью страшного воротника папаши. И, находя, что так растерянно, как вы, Смешно бежать за ней без видимой причины, Оглядывает вас... И замерли, увы, На трепетных губах все ваши каватины. 4 Вы влюблены в нее. До августа она Внимает весело восторженным сонетам. Друзья ушли от вас: влюбленность им спешна. Но вдруг... ее письмо с насмешливым ответом. В тот вечер... вас опять влекут толпа и свет... Вы входите в кафе, спросивши лимонаду... Нет рассудительных людей в семнадцать лет Среди шлифующих усердно эспланаду! (с) АРТЮР РЕМБО
Когда тебе придется туго, Найдешь и сто рублей и друга. Себя найти куда трудней, Чем друга или сто рублей. Ты вывернешься наизнанку, Себя обшаришь спозаранку, В одно смешаешь явь и сны, Увидишь мир со стороны. И все и всех найдешь в порядке. А ты - как ряженый на святки - Играешь в прятки сам с собой, С твоим искусством и судьбой. В чужом костюме ходит Гамлет И кое-что про что-то мямлит,- Он хочет Моиси играть, А не врагов отца карать. Из миллиона вероятий Тебе одно придется кстати, Но не дается, как назло Твое заветное число. Загородил полнеба гений, Не по тебе его ступени, Но даже под его стопой Ты должен стать самим собой. Найдешь и у пророка слово, Но слово лучше у немого, И ярче краска у слепца, Когда отыскан угол зренья И ты при вспышки озаренья Собой угадан до конца. (с) Арсений Тарковский
Для тебя зарифмую слова, Нанижу их как бусы на строчки, А из строчек сплету кружева Из метафор и из многоточий. Ты в мои кружева попадешь И забьешься в них бабочкой белою, В паутине из слов пропадешь, Что наплел для тебя так умело я.
Сонет N 1 Мой голос тих, я отыскал слова В пустых зрачках полночного покоя Божественно пуста моя глава И вне меня безмолвие пустое. Скажи я прав ведь эта пустота И есть начало верного служенья И будет свет, и будет наполненье, И вспыхнет роза на груди креста. Но нет ответа тянется покой И кажется следит за мной другой Внимательно и строго ожиданье И я уже на грани естества. И с губ моих срываются слова Равновеликие холодному молчанью. /Сергей Калугин/
Мои глаза в тебя не влюблены, - Они твои пороки видят ясно. А сердце ни одной твоей вины Не видит и с глазами не согласно. Ушей твоя не услаждает речь. Твой голос, взор и рук твоих касанье, Прельщая, не могли меня увлечь На праздник слуха, зренья, осязанья. И все же внешним чувствам не дано - Ни всем пяти, ни каждому отдельно - Уверить сердце бедное одно, Что это рабство для него смертельно. В своем несчастье одному я рад, Что ты - мой грех и ты - мой вечный ад. Уильям наш Шекспир
Мне хочется назвать тебя женой За то, что так другие не назвали, Что в старый дом мой, сломанный ****ой, Ты снова гостьей явишься едва ли. За то, что я желал тебе и зла, За то, что редко ты меня жалела, За то, что, просьб не ждя моих, пришла Ко мне в ту ночь, когда сама хотела. Мне хочется назвать тебя женой Не для того, чтоб знали все об этом, Не потому, что ты давно со мной, По всем досужим сплетням и приметам. Твоей я не тщеславлюсь красотой, Ни громким именем, что ты носила, С меня довольно нежной, тайной, той, Что в дом ко мне неслышно приходила. Сравнятся в славе смертью имена, И красота, как станция, минует, И, постарев, владелица одна Себя к своим портретам приревнует
Дорогая, я вышел сегодня из дому поздно вечером Подышать свежим воздухом, веющим с океана. Закат догорал в партере китайским веером, И туча клубилась, как крышка концертного фортепьяно. Четверть века назад ты питала пристрастье к люля и к финикам, Рисовала тушью в блокноте, немножко пела, Развлекалась со мной, но потом сошлась с инженером-химиком И, судя по письмам, чудовищно поглупела. Теперь тебя видят в церквях в провинции и в метрополии На панихидах по общим друзьям, идущих теперь сплошною Чередой; и я рад, что на свете есть расстоянья более Немыслимые, чем между тобой и мною. Не пойми меня дурно. С твоим голосом, телом, именем Ничего уже больше не связано; никто их не уничтожил, Но забыть одну жизнь человеку нужна, как минимум, Еще одна жизнь. И я эту долю прожил. Повезло и тебе: где еще, кроме разве что фотографии Ты пребудешь всегда без морщин, молода, весела, глумлива? Ибо время, столкнувшись с памятью, узнает о своем бесправии. Я курю в темноте и вдыхаю гнилье отлива. /Иосиф Бродский/
ЗИМНЯЯ СВАДЬБА Я вышла замуж в январе. Толпились гости во дворе, и долго колокол гудел в той церкви на горе. От алтаря, из-под венца, видна дорога в два конца. Я посылаю взгляд свой вдаль, и не вернуть гонца. Церковный колокол гудит. Жених мой на меня глядит. И столько свеч для нас двоих! И я считаю их. /Иосиф Бродский/
Время года - зима. Время года терять. Ты уже потерял, но еще не остыл ко мне. Время года - зима. Мы рискуем не стать. Мы рискуем растаять без сопротивления. Возвращаюсь домой. Начинаю курить. Сигаретным стволом поджигаю любовь Начинаю цедить южные коньяки И палю по любви виноградным огнем. Время года - зима. Время года не сметь. Я не смею поверить, что старость - и мой удел. Время года - зима. Ты меня проглядел. Ты меня, как нон-стоп, просмотрел, как в кино, во сне. Возвращаюсь домой. Начинаю курить. Сигаретным стволом поджигаю любовь Начинаю цедить южные коньяки И палю по любви виноградным огнем. Удивляюсь судьбе. Как ты там за двоих? Нас запомнили все. Нас запомнили все, ты верь. Я тебя сохраню, как последний патрон. Каскадерам любви не положен дублер, ты знай Я запомню тебя. Ты себя сбереги. Равнодушие тем, кто плюет нам в сердца. Возвращаюсь домой, возвращаюсь домой. Я запомню тебя от ступней до лица. Время года - зима... (с) Ночные снайперы
Путник милый, ты далече, Но с тобой я говорю. В небесах зажглися свечи Провожающих зарю. Путник мой, скорей направо Обрати свой светлый взор, Там живет дракон лукавый, Мой властитель с давних пор. Вот в пещере у дракона Нет пощады, нет закона. И висит на стенке плеть, Чтобы песен мне не петь. И дракон крылатый мучит, Он меня смиренью учит. Чтоб забыла детский смех, Чтоб стала лучше всех. Ты слишком уверен в своих руках, Ты думаешь, хватит сил. Нажатьем ладони бросать меня в прах Гостеприимных могил. И ты уверен в своих правах Увенчивать и свергать. Ты хочешь быть богом хотя бы в словах, Огнем заливая снега. Но, знаешь, твоя рука не сильней Той, что хранит меня. И я, повинуясь одной лишь ей, Стою, не боясь огня. И я, лишь ей покоряясь одной, Спокойно встречу твой взгляд. Мне жизнь возвратят за той стеной, Где вечно сияет сад. Путник милый, в город дальний Унеси мои слова, Чтобы сделался печальней Тот, кем я еще жива...
В.С. Высоцкий М.В. (начало) Люблю тебя сейчас, Не тайно – напоказ Не после и не до В лучах твоих сгораю Навзрыд или смеясь Но я люблю сейчас, А в прошлом не хочу, А в будущем - не знаю. В прошедшем: «Я любил» - Печальнее могил, Всё нежное во мне Неволит и стреножит. Хотя, поэт поэтов говорил «Я Вас любил, любовь ещё быть может…» Так говорят о брошенном, отцветшем И в этом жалость есть и снисходительность, Как к свергнутому с трона королю, Есть в этом сожаленье об ушедшем Стремленьи, где утеряна стремительность, И, как бы, недоверье к «Я люблю». Люблю тебя теперь без мер и без потерь Мой век стоит сейчас - я вен не перережу! Во время, в продолжение, теперь - Я прошлым не дышу и будущим не брежу. Приду и вброд и вплавь к тебе, хоть обезглавь, С цепями на ногах и с гирями по пуду Ты только по ошибке не заставь Чтоб после «Я люблю» добавил я, что буду Есть горечь в этом буду, как ни странно Подделанная подпись, червоточина Безцветный яд на самом дне стакана И лаз для отступленья, про запас И, словно настоящему пощечина, Сомненье в том, что я люблю сейчас Смотрю французский сон с обилием времен, Где в будущем - не так, и в прошлом - по-другому. К позорному столбу я пригвожден, К барьеру! вызван я - языковому. Ах, разность в языках! Не положенье - крах! Но выход мы вдвоем поищем - и обрящем. Люблю тебя и в сложных временах - И в будущем, и в прошлом настоящем!
Я как прочитал Евгения Онегина так до сих пор не могу забыть несколько строк которорые врезались мне в память. Они сошлись волна и камень, Стихи и проза, лед и пламень. Не столь различны меж собой. Сперва взаимной разнотой. Они друг другу были скушны, Потом понравились, потом Съезжались каждый день верхом, И вскоре стали не разлучны. Так люди первый каюсь я, От делать нечего друзья. З.Ы. извините если есть ошибки, писал на память.
Ты - белый и светлый, я - я тeмная тeплая. Ты плачешь - не видет никто, а я - я комкаю стeкла, дypа. Ты так откpовенно любишь, я - я так безнадeжно попала. Мы - мы шепчем дpyг дpyгy секpеты, мы всe понимаем, и только этого мало. Ты стоишь своих откpовений, я - я веpю, что же стою. Ты гений, я тоже гений, и если ты ищешь, значит нас двое. Больно бывает не только от боли. Cтpашно бывает не только за совесть. Cтpанно, опять не хватило воли. И я множy окypки, ты пишешь повесть... и т.д. (с) Z
НЕ УХОДИ ИЗ СНА МОЕГО Не уходи из сна моего! Сейчас ты так хорошо улыбаешься, Как будто бы мне подарить стараешься Кусочек солнышка самого. Не уходи из сна моего! Не уходи из сна моего! Ведь руки, что так меня нежно обняли, Как будто бы радугу в небо подняли, И лучше их нет уже ничего. Не уходи из сна моего! В былом у нас — вечные расстояния, За встречами — новых разлук терзания, Сплошной необжитости торжество. Не уходи из сна моего! Не уходи из сна моего! Теперь, когда ты наконец-то рядом, Улыбкой и сердцем, теплом и взглядом, Мне мало, мне мало уже всего! Не уходи из сна моего! Не уходи из сна моего! И пусть все упущенные удачи Вернуться к нам снова, смеясь и плача, Ведь это сегодня важней всего. Не уходи из сна моего! Не уходи из сна моего! Во всех сновиденьях ко мне являйся! И днем, даже в шутку, не расставайся И лучше не сделаешь ничего. Не уходи из сна моего! /Эдуард Асадов/
Любовь - бесспричинность. Бессмысленность даже, пожалуй. Любить ли за что-нибудь? Любится - вот и люблю. Любовь уподоблена тройке взбешенной и шалой. Стремящей меня к отплывающему кораблю. Куда? Ах, неважно. Мне нравятся рейсы без цели. Цветенье магнолий... Блуждающий, может быть, лёд... Лети, моя тройка, летучей дорогой метели Туда, где корабль свой волнистый готовит полет! Топчи, моя тройка, анализ, рассудочность, чинность! Дымись кружевным, пенно-пламенным белым огнем! Зачем? Беззачемно! Мне сердце пьянит беспричинность! Корабль отплывает куда-то. Я буду на нем! /Игорь Северянин/